Белый не начинает, но должен выиграть (СИ)

Семья уже отужинала, когда сестрица появилась. Эмоции на ней читались крупным шрифтом. Ррума не заметила, как переглянулись родители. К сожалению, они засекли мою реакцию, которую лучше было бы скрыть. Результат проявился уже после того, как утомленная барышня сладко заснула:

— Сынок, а у тебя есть кто‑то на примете?

Вопросик… Мне нравились некоторые из драконочек, входящих в команду, но как раз они, по моему мнению, были неприкосновенны. Так я и сказал. Это была не вся правда, однако мама, сделав многозначительный жест хвостом, заставила отца проглотить дальнейшие вопросы.

И вот наступил день клятвы. Учащихся собрали в актовом зале, точнее, на актовой площадке (крыши у нее не было). Я дал возможность говорить Младшему Брату.

— Я, — тут каждый из присягающих произнес свое имя, — даю клятву быть верным Великому магу Ас — Тору… по первому зову вступать в ряды войска… дисциплинированно исполнять… воевать в меру способностей и разумения… не щадя сил, здоровья и жизни…

Текст был серьезным. Младший Брат получил сильнейшие ограничения в свободе. Невозможно предусмотреть, когда именно мои действия войдут в противоречие с клятвой.

С этой минуты мы все стали взрослыми драконами. Наше школьное обучение окончилось. Судя по нервным движениям гребней, очень многие чувствовали себя дискомфортно.

Нам не дали и одного дня отдыха. Три дракона — вестника прилетели в нашу пещеру — к счастью, не одновременно. Все были похожи, но не внешностью (как раз цвет чешуи различался), а полным бесстрастием на грани бездушия.

Первый из них обратился к матери:

— Варра, вам надлежит сегодня до полуночи прибыть к месту сбора к западу от Серого Зуба. Вам приказ ясен?

На мой взгляд, обращение было грубым и уж точно не соответствовало уставу. Но в тот момент мое место было шестнадцатым.

Мама была невозмутима, как статуя дракона. Ни единого движения хвостом или гребнем.

— Так точно.

— Исполняйте, — и охристое тело вестника взвилось в воздух.

У всех нас (брат тоже заявился) хватило времени попрощаться. Я был последним. Не зная толком, что сказать, я поскреб когтем по маминому плечу. Но потом все же слова нашлись:

— Мам, ты же внуков еще не видела. Возвращайся.

Может быть, это было правильно сказано.

Вторым прилетел вестник (точнее, вестница) по отцову душу. Но слова были другие:

— Гррод, вам надлежит сегодня до полуночи прибыть к месту сбора на Зеленом плато и вступить в командование вашей полусотней. Вам приказ ясен?

— Так точно!

Вестница взлетела. Ее яркая оранжевая чешуя смотрелась очень эффектно на фоне синего утреннего неба.

Только после фигура вестницы обратилась в пятнышко у горизонта, мать позволила себе удивиться вслух:

— Так тебя все же повысили? Я уж думала, что этого никогда не произойдет.

— Но времени на боевое слаживание почти наверное не дадут. Кстати, давай полетим вместе. Уж до Красной луговины нам по пути.

Саррод был хорошим сыном.

— Мы с Диррой будем вас ждать. Обоих. Обязательно.

Родители очень серьезно и очень синхронно кивнули.

Ррума нежно прижалась к отцовскому боку. Могучий папин хвост нежно пощекотал сестрин затылок. Она всегда была его любимицей.

Я хотел что‑то сказать, но меня прервали:

— Это лишнее. Давай лучше заплетем хвосты на счастье.

Так и было сделано.

Третий дракон — вестник прилетел ко мне.

— Стурр, вам надлежит сегодня собрать ваш десяток. Завтра к полуночи надлежит прибыть вместе с ним к месту сбора на левом берегу Воларры, к северу от леса Ррасвумчорр. Вам приказ ясен?

Выходит, сотник сдержал слово.

— Так точно!

Вестник задержал на мне взгляд, значение которого я понять не смог. И сине — серая стрела пошла по наклонной траектории вверх.

Эпилог

Все мои предупреждены. Все до единого в полной готовности. Завтра вылетаем. А на душе муторно.

Все обстояло не так, как в мое прошлое пребывание на Маэре. Тогда были выверенные действия меня и команды, а намерения противника раскрыты моей разведкой. Получалось вроде как разыгрывать полностью просчитанный эндшпиль. А сейчас на руках полная неопределенность.

На войне убивают. Умозрительно это, конечно, и раньше было известно. Но лишь сейчас я смог (частично!) осознать, какой тяжкий груз лежит на капитане боевого корабля. В некотором смысле тому, кто командует кораблем, еще хуже: он отвечает и за корабль, и за экипаж, и за их действия. Но зато в случае ошибки пострадает только экипаж, сам капитан; в худшем случае корабль может пойти ко дну. В случае моей ошибки в цену войдут не только жизнь меня и команды: на кону стоит выживание всей расы драконов, поскольку на сегодняшний день только я один провижу их судьбу и знаю способ спасения. Даже умнейший Кнарр все еще думает, что выхода нет.

Я сам без команды немного стою. Вывод: делать все возможное и невозможное для сохранения моих драконов. Тот случай, когда жизнь подчиненных ценнее всего. Здесь‑то и загвоздка.