Белый ниндзя

Тихий, как смерть, Сендзин спустился со своего наблюдательного пункта и, скользя среди теней, занялся своим делом. Когда он закончил его, появился свет там, где прежде его не было, а за светом — жар, с шипением всасывающий кислород из дома.

Через мгновение после того, как Сендзин ушел, Николас, вздрогнув, проснулся. Его легкие наполнились дымом, и он закашлялся. Пламя лизало пол, пожирало темноту ночи.

* * *

Киллан и Негодяй стояли на углу улицы в обшарпанном районе на окраине Токио. На другой стороне освещенной, но безлюдной улицы они могли видеть мигающие неоновые иероглифы, возвещающие, что в данном здании размещается отель под названием «Кан».

— Кузунда сказал, что я должна прийти сюда, — сообщила Киллан в четвертый или пятый раз. Она стояла на одной ноге, то на другой — верный знак, что нервничает. — Наверное, тебе не стоило идти со мной.

— Я не могу взвалить все это на тебя одну, — возразил Негодяй, тоже, наверное, в четвертый или пятый раз. — Ты уверена, что он даст нам то, что нам нужно?

— Конечно, даст, — уверила его Киллан с непоколебимой убежденностью революционерки. Она провожала глазами каждую редкую машину, в каком бы направлении она ни двигалась. — У него ведь нет выбора.

Негодяй на это ничего не возразил, только потрогал рукой оттопыривающийся карман нейлоновой ветровки.

Когда Киллан прокрутила запись, которую они с Негодяем составили из тщательно отобранных мест пленки, найденной Негодяем в соседней квартире, Кузунда Икуза улыбнулся.

— Где ты это раздобыла? — спросил он.

— Это неважно, — ответила Киллан авторитетным тоном. — Главное, она у меня. Интересно?

— Естественно, — ответил Икуза, поглядывая на нее из-под жировых складок неподвижным взглядом рептилии.

— И ты хочешь знать, что я хочу за нее? — спросила Киллан, едва сдерживая нетерпение.

— Наверно, опять что-нибудь экстравагантное? — Опять улыбка, будто его ничто на свете не огорчало.

— Мне нужно солидное положение. Не работа по самому низкому разряду в «Накано», не работа рекламного агента, убеждающего клиентов покупать вашу новую продукцию.

— Я думал... — начал Икуза, затем с лязгом захлопнул челюсти. Улыбка исчезла с его лица.

— Беда твоя, Кузунда, — сказала Киллан, — состоит в том, что ты смотришь на меня как на женщину. Ты красиво говоришь о моих способностях, уме, честолюбии, но всегда добавляешь, что, мол, жаль, что я не мужчина. Неужели ты не понимаешь, как это меня унижает? Наверное, нет. Такое тебе в голову и прийти не может.

Но теперь ты должен будешь это понять, потому что я хочу потребовать за эту пленку нечто значительное — хотя бы, чтобы спасти лицо. Мне нужно солидное положение в «Накано».

— А как же с твоими революционными идеями, Киллан? — укоризненно произнес Кузунда. — Должен сказать, ты меня разочаровываешь. — Он надул свои толстые губы. — Теперь я тебя хорошо знаю. Как всякие революционеры, ты жаждешь власти, которую не можешь получить, оставаясь революционеркой. Потому что, получив ее, ты оказываешься в положении человека, купленного истэблишментом. И где же тогда, скажи на милость, твоя революционность? — Он сделал примирительный жест. — Ладно, бери свое солидное положение. Любое в коммерческом отделе. Какое хочешь?

Киллан улыбнулась одними губами, но долго сдерживаемый яд все же просочился наружу.

— Ты думаешь, что хорошо знаешь меня, но ты ошибаешься. Мне нужен пост не в коммерческом отделе, который является всего-навсего изящным фасадом концерна, а в отделе, где действительно что-то происходит: в научно-исследовательском. Я хочу получать прибыль от того, что может дать ИУТИР. Десять процентов.

Киллан показалось, что вся кровь отлила от лица Икузы. Она ждала, что он спросит, откуда ей известно про ИУТИР. Но он не спросил. Только назвал ей адрес и время.

— Приноси с собой пленку, и я дам тебе контракт на подпись.

Все прошло на удивление гладко...

— А что если он не покажется? — спросил Негодяй.

— Покажется, — заверила его Киллан, переминаясь с ноги на ногу. — У него ведь нет выбора.

— Надо было настоять на том, чтобы он показал контракт до встречи, — сказал Негодяй. — И вести переговоры лучше было бы мне.

— Ты что, шутишь? — возмутилась Киллан. — Тебе надо оставаться невидимкой. Кузунда не должен знать, откуда мне стало известно про ИУТИР. То, что я тебя знаю, одновременно является моей силой и моей слабостью. Так что лучше отойди в тень, когда увидишь Кузунду. Я не хочу, чтобы он тебя узнал.

Уже прошло две минуты после времени, назначенного Икузой для обмена верительными грамотами. Из-за угла появился черный «Мерседес» и направился в их сторону. Негодяй отступил в тень. Когда машина приблизилась, они обратили внимание, что стекла у нее сильно затененные.

Вот она уже на расстоянии одного квартала.

— Это он, — убежденно произнесла Киллан и перестала переминаться с ноги на ногу.

«Мерседес» внезапно начал резко набирать скорость.

— Они что, спятили? — закричал Негодяй. «Мерседес» прыгнул на тротуар и мчался прямо на них.