Читаем Белый олень. Часть 2. Стюардесса полностью

– Родители в Улан-Удэ забрали. Спился, деградировал окончательно. Где только не работал, отовсюду прогнали. И мне его больше не жалко. Столько сил положила, столько слез пролила. Лечила от запоев, в долги влезала такие, что моей и маминой зарплаты едва на хлеб хватало, а все – прахом… – она зябко передернула плечами, долго смотрела в сторону озера, где расходившийся к полуночи ветер гнал на берег шипящие волны, снова заговорила. – Понимала, что не все такие как мой, но на мужиков обозлилась безумно. Решила твердо: на этом карьера жены закончена! И, наверное, так бы и жила сз и м о йв сердце, если бы не появился ты, Сергей Романов… И именно ты должен принять решение. Я свое давно приняла: люблю тебя и пойду, куда позовешь. Так что думай, командир, да не особо затягивай. Лёнька мой все старше становится, а со взрослыми детьми ладить трудно. Ну, а если… – она внезапно осеклась.

– Что, если? – настороженно уточнил он.

– Если ты просто решил поразвлечься и потом бросить меня, то лучше уйди. Я не обсе'вок в поле и должна как-то устраивать свою жизнь. А возьмешь в жены, не пожалеешь, сам знаешь, за одного битого двух небитых дают…

Она напряженно ждала ответа, но, ничего не говоря, Сергей вдруг порывисто и властно привлек ее к себе, и они слились в неистовом обжигающем поцелуе. Неизвестно, сколько бы он длился, но Лариса вдруг отстранилась, резким движением, как разорвала, расстегнула молнию «олимпийки», обнажила пылающую страстью прекрасную грудь, обхватила Сергея горячими влекущими руками. И не в силах больше противиться взаимному чувству, они, не размыкая объятий, повалились наземь…

Глава 6

Подходя к своему самолету, стоявшему на перроне Иркутского аэропорта, Сергей увидел, как к нему подкатил юркий коричневый «Пазик» и выскочивший из него грузчик стал сноровисто выгружать на асфальт плоские объемистые чемоданы, сплошь усеянные яркими наклейками.

– Ну, Валера, иностранцев сегодня повезем, – сказал Сергей.

Валерий Теплов, худенький высокий паренек, недавний выпускник летного училища, назначенный в экипаж Сергея вторым пилотом, по-гусиному вытянул шею, всмотрелся. Его глаза загорелись любопытством – не каждый день приходится перевозить иностранцев пилотам местных авиалиний.

– Откуда знаете, командир?

– Оттуда, – кивнул на автобус Сергей. – Видел ты хоть раз, чтобы твоему соотечественнику чемоданы прямо под люк подвозили?

– Не понял? – подвижное лицо второго пилота изобразило недоумение.

– Чего тут непонятного… – Сергей невесело усмехнулся. – Нашего российского горемыку-пассажира доставляют на «скотовозе» и чемоданчик свой на маломагистральных рейсах он грузит сам.

В это время из автобуса стали выходить люди. Первой сошла полная темноволосая женщина средних лет в синей аэрофлотовской униформе, на лацкане ее пиджака висела визитка работника отдела авиаперевозок. За ней спустился коренастый парень в джинсах и сетчатой тенниске, вслед за ним пожилой седовласый мужчина среднего телосложения, с аккуратной седой бородкой и усами, одетый посолиднее. Сергею бросилось в глаза, что оба они были покрыты каким-то странным, ярко-красным загаром.

Завидев приближающихся пилотов, сопровождающая расправила свернутые трубкой бумаги.

– Иди, принимай, – подтолкнул Сергей второго пилота. Расписываясь в ведомости, тот не преминул поинтересоваться:

– Что за народ?

– Американцы, – коротко пояснила женщина и отошла.

Услышав, что разговор идет о них, иностранцы обернулись и почти в голос поприветствовали по-русски:

– Здравствуйте.

– Доброе утро, – Сергей и Валерий поочередно пожали им руки. Пожилой, присмотревшись к пилотам, сказал:

– Мы весьма рады познакомиться с вами. Меня зову Алекс Рассухин, а это мой сын Бретт, – он указал на парня, который, храня на лице флегматичное выражение, неторопливо мял зубами жевательную резинку. – Мы прилетели из Америки, наш дом в городе Спаркс, штат Невада.

Улыбаясь, Сергей вслушивался в речь американца. Его русский был неплохим, только произносимые фразы звучала излишне твердо и как-то по-словарному.

– Мы тоже рады познакомиться, меня зовут Сергей, я командир корабля, а это – мой экипаж, – он по порядку представил свою команду, собравшуюся под центропланом самолета. – Второй пилот Валерий, бортинженер Игорь, стюардесса Наташа.

– О-о-о, бьютифулл! – закивал Алекс и тут же поправился. – Я хотел говорить: это великолепно, молодой кэптейн, молодой экипаж… Когда мы летели из Кэбэровск на «Туполефф», там тоже был весьма молодой экипаж.

– Неплохо говорите по-русски, – счел необходимым похвалить Сергей.

– Это немудрено, ведь Россия – родина наших предков.

–Вот даже как! – удивился Сергей, а словоохотливый американец продолжал:

– Скажите, кэптейн, вам знаком город Горноозерск?

– Еще бы! Мы ведь в нем живем.

– О-о-о, протянул Алекс, еще более заинтересованно всматриваясь в лица пилотов. – А ведь цель нашего длинного путешествия именно Горноозерск.

– Вы хотели сказать – длительного, – поправил Сергей, и, чуть поколебавшись, уточнил. – И чем это наш провинциальный городишко вас так заинтересовал, если не секрет?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Раковый корпус
Раковый корпус

В третьем томе 30-томного Собрания сочинений печатается повесть «Раковый корпус». Сосланный «навечно» в казахский аул после отбытия 8-летнего заключения, больной раком Солженицын получает разрешение пройти курс лечения в онкологическом диспансере Ташкента. Там, летом 1954 года, и задумана повесть. Замысел лежал без движения почти 10 лет. Начав писать в 1963 году, автор вплотную работал над повестью с осени 1965 до осени 1967 года. Попытки «Нового мира» Твардовского напечатать «Раковый корпус» были твердо пресечены властями, но текст распространился в Самиздате и в 1968 году был опубликован по-русски за границей. Переведен практически на все европейские языки и на ряд азиатских. На родине впервые напечатан в 1990.В основе повести – личный опыт и наблюдения автора. Больные «ракового корпуса» – люди со всех концов огромной страны, изо всех социальных слоев. Читатель становится свидетелем борения с болезнью, попыток осмысления жизни и смерти; с волнением следит за робкой сменой общественной обстановки после смерти Сталина, когда страна будто начала обретать сознание после страшной болезни. В героях повести, населяющих одну больничную палату, воплощены боль и надежды России.

Александр Исаевич Солженицын

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХX века