Белый плен

– Я не собираюсь лишать тебя «свадебной сказки», о которой мечтают девушки с самого детства. Всё будет так, как захочешь ты. Заключив со мной брак, ты будешь защищена. Никто не посмеет назвать тебя матерью-одиночкой. Сказать, что ты где-то, с кем-то нагуляла ребенка. Никто не станет плодить и распространять слухи о тебе, потому что у тебя будет законный супруг. И твоя семья будет счастлива за тебя и спокойна.

– Счастлива за меня? Это не настоящий брак, Кристиан!

– Да, он вынужденный. Но об этом знаем только мы с тобой. К тому же, всякий брак может треснуть по швам и наш, вполне очевидно, не исключение. Года так через три. И плюс девять месяцев беременности. Мы разведемся и превратимся в среднестатистическую супружескую пару, которая не смогла справиться с трудностями и просто распалась. Ты свободна, я снова холостяк, а наш ребенок родился в законном браке. В его свидетельстве не будет прочерка и его фамилия будет моей. Я не буду против, если после брака ты решишь оставить себе мою фамилию. Так будет проще и тебе в будущем, и ребенок не запутается.

Кристина молча смотрела на него, да с таким разочарованием в глазах, что сделалось даже не по себе. Уж лучше бы и дальше продолжала брыкаться, чем вот так смотреть и молчать. Обняв себя за плечи, она медленно опустилась в противоположное кресло и наконец опустила глаза в пол.

Отлично. Она задумалась над его словами.

– То есть, – произнесла она, спустя минуту молчания, – этот фиктивный брак спасет меня от сплетен и поможет остаться идеальной и счастливой дочерью в глазах отца?

– Если вкратце, – согласно кивнул Кристиан.

– А что с этого тебе? – Взгляд синих глаз распахнулся. – Ты ведь не просто бывший хоккеист, Кристиан. Ты управляешь огромным семейным бизнесом, ты очень богат и твой круг общения наверняка составляют такие же шишки. Разве для такого человека, как ты, официально развалившийся брак, не несет огромные убытки? К тому же наличие ребенка, которого ты так опасался ненароком заделать, наверняка предусматривает дополнительные расходы, которые затянутся как минимум до его совершеннолетия.

– Мы в обязательном порядке составим брачный договор. А насчет ребенка, я бы и без брака с тобой обеспечивал его до восемнадцати лет.

– Тогда мне ещё больше непонятно, почему ты настаиваешь на нем. Сомневаюсь, что ради спокойной и размеренной жизни девушки, которую ты знаешь всего ничего. Для чего же тогда, Кристиан, этот брак необходим тебе?

– Это моя честь, – ответил он, заключив руки в замок. – Видишь ли, рано или поздно всё равно кому-то, где-то, как-то станет известно, кто отец твоего ребенка. Не сейчас это случится, так завтра. Не завтра, так через пару лет, когда очередная крыса будет караулить тебя за углом с фотоаппаратом в руках и сделает снимок ребенка, который будет точной моей копией. А пока ты беременна, пока ты воспитываешь его одна, общественность не успокоится. Каждой собаке будет любопытно, кто отец ребенка? Я не позволю им строить догадки относительно всех твоих ухажеров, которые у тебя были и будут. Его отец я. И только я.

– Так вот оно что, – с грустью улыбнулась она. – Кристиан Алмазов боится осуждений.

– Я их не боюсь, Кристина. Я просто считаю, что мужчина должен беречь свою честь. Бедный он, богатый – неважно. Так меня воспитали родители. А люди могут думать всё, что им заблагорассудится. Не моя проблема, что у кого-то мозгов и мудрости больше, а у кого-то меньше. У кого-то одни ценности, у кого-то совершенно противоположные. Я считаю своим долгом создать максимально комфортные условия для девушки, чью жизнь моя собственная необдуманность перевернула с ног на голову.

– Но я тебя об этом не прошу, Кристиан!

– Я в курсе, – усмехнулся он. – Ты не похожа на человека, который в принципе будет о чем-то просить или сообщать, опасаясь показаться навязчивой и неудобной.

Её полные губки поджались. Укоризненный взгляд высверливал в нем дыру, и Кристиан в очередной раз убедился, что был прав насчет своих предположений.

– Я бы тебе сообщила!

– Нет, не сообщила бы. Я бы узнал о твоей беременности точно так же, как и о том, что ты тоже тогда попала в аварию, о которой с таким интересом меня расспрашивала.

А теперь её синие глаза устремились к окну. Длинные ресницы всколыхнули теплый воздух, аромат шелковых волос коварно проникал в нос, напоминая о той снежной ночи. Мысли Кристиана в который раз устремились в недалекое прошлое, он ощущал пальцами нежность бархатной кожи, зарывался носом в мягкие волосы и чувствовал под собой податливое женское тело… Приказывая себе остановиться, он выпил свой остывший чай и поднялся.