Белый плен. Двое во вселенной

Горячий душ не помог успокоиться. Завернувшись в махровый халат, она ходила туда-сюда по комнате и представляла, как всё же смогла взглянуть на Кристиана, как увидела в его глазах остывший пепел былой ненависти и ощутила долгожданное успокоение. Прощение в черных глазах спасло бы её истерзанную душу, уничтожило бы чувство вины, с которым ей приходилось уживаться. Кристина прекрасно осознавала свою вину, знала, что совершила непростительный поступок, но никому, даже Натали, не могла в этом признаться. Сделать это – значит сожалеть обо всем, что случилось с ней за эти годы и желать для себя иного финала. Но так поступают только слабые люди. Они сдаются, терпят крушение внутри себя и ждут долгожданного спасения.

Кристина сама выбрала свою судьбу, приняла серьезное и взвешенное решение, изменившее жизни многих людей. Какими бы тяжелыми не были мысли, какими бы одинокими не были поздние вечера, она не позволит себе опустить руки. Не допустит этого и точка.

3

– Госпожа Пражская не слишком расстроилась, когда ты сообщила ей, что таинственный лот достался другому покупателю?

– К счастью, нет. Она даже обрадовалась, что побрякушка досталась не ей. Главное, что забрал её не мистер Уотсон.

Кристина виновато прикусила нижнюю губу и бросила обеспокоенный взгляд в окно, за которым не переставал идти снег. Входящий видеозвонок от Натали был совершенно не кстати. Мало того, что Кристина не выспалась и с самого утра была похожа на вареный овощ, так ещё и события вчерашнего вечера по сей час без конца мелькали перед глазами. Да и в ушах звучали тоже. Натали хорошо знала её и могла без труда понять, в порядке она или нет.

– Это точно! – засмеялась Натали и покачала головой. – Обожаю твои истории об этой «сладкой парочке». В особенности те, где они так мило и грациозно оскорбляют друг друга.

– Угу. Они оба классные. – Снегопад за окном раздражал. Мышцы шеи заныли, и Кристина с силой обхватила её пальцами. – Вчера мистер Уотсон предлагал мне бросить старую клячу и работать на него.

– Вот же проказник! Он бы с ума сошел, если бы эта, как ты говоришь «побрякушка», досталась тебе. Кстати, какая именно побрякушка?

– Так, ничего особенного, – отмахнулась Кристина, почесав голову. – У вас там как, всё в порядке?

Продолжая улыбаться, Натали изобразила любопытство, глядя прямо в камеру.

– Не хочешь ли ты сказать, что сама расстроилась из-за этого аукциона?

– Мне вообще до него дела нет. Я лишь выполняю свою работу.

– Слово «побрякушка» из твоих уст, прозвучало, как какое-нибудь ругательство по причине глубокой печали! – тихонько засмеялась Натали. – Ладно, милая, извини. Даже, если и так, прошу, не расстраивайся. Как ты верно сказала, это твоя работа и…

– Это «Любовь», – не выдержала Кристина и тут же прикусила язык. Ей хотелось поговорить об этом. Хотя бы немного разделить беспокойство, застрявшее в горле, как огромный и твердый ком. – Исчезнувшее украшение дома Almazov.

Стоило только произнести эту фамилию, как улыбка тотчас сползла с красивого лица Натали.

– Связь испортилась, и ты зависла? – нервно усмехнулась Кристина. – Или просто не знаешь, что сказать?

– То самое… украшение? – Натали явно растерялась и всеми силами пыталась вернуть себе былую непринужденность. – Синий бриллиант, кажется?

– Да, он. Гости были в шоке. Как украшение оказалось у мсье Томази, никто не знал, а сам он объяснять не собирался.

– Надо же, – задумалась Натали. – Исчезнувший бриллиант Алмазова вдруг нашелся. Интересно почитать публикации по этому поводу. Наверняка Сезар Томази даст комментарий и расскажет, как это украшение оказалось у него. Журналисты проходу ему не дадут. Впрочем, навряд ли он будет страдать от этого. Всем известно, что он обожает быть в центре внимания.

– Верно, – улыбнулась Кристина с таким трудом, что заболели мышцы лица. – И это украшение купил Кристиан Алмазов.

– Что? – ахнула Натали. – Кристиан… Алмазов?

– Да. – Всего пара слов и ей уже сделалось легче. – Он тоже был среди гостей.

– Господи, – вздохнула Натали. Утонувшие в тревоге глаза заметались из стороны в сторону. – И как всё прошло? То есть, я хочу сказать, вы общались? Боже, что за бред я несу… Кхм, так как вы… встретились?

Меньше всего на свете Кристина желала, чтобы дорогой и близкий ей человек испытывал из-за нее чувство беспокойства и страха. Но любовь Натали не могла проявляться иначе. С тех пор, как Кристина стала частью её семьи, всё, что делала для нее Натали, заключалось в безграничной заботе, нежности и неизменной тревожности. Всё ли у нее хорошо? Счастлива ли она? Не заболела ли? И, как бы ужасно это не казалось со стороны, сейчас Кристина нуждалась именно в этом – глубоком беспокойстве близкого человека. Именно это чувство расправляло ей крылья, побуждая доказывать обратное. Конечно, она счастлива! Абсолютно точно ничего не случилось! Она прекрасно себя чувствовала и совсем не стоило переживать за нее! Лишь заботясь о близком, она успокоится и сама.