Белый раб

Мистер Грип Кертис поручил защиту своих интересов нескольким лучшим бостонским адвокатам. Один из них в своей заключительной речи очень ярко доказывал, что если неслыханная дерзость цветного по отношению к такому достойному и почтенному бостонскому гражданину и такому надёжному оплоту Соединённых Штатов, как мистер Агриппа Кертис, не будет примерно наказана и с виновника не взыщут значительного денежного штрафа, — это повлечёт за собой неминуемый распад Союза и потрясение основ всего общества. Но хотя все эти серьёзные и веские доводы и были изложены с исключительной убедительностью и, как уверяли газеты, со всем блеском самых изысканных метафор и разных витиеватых оборотов, которые знает искусство красноречия, — к большому огорчению Агриппы Кертиса и его адвокатов, последовавший за этим приговор ограничился штрафом в двадцать пять центов.

Эти деньги вместе с судебными издержками, составлявшими четвёртую часть этой суммы, были уплачены поверенному истца. В силу счастливой случайности, судьями были люди небогатые, главным образом из ремесленников. Среди них был только один крупный негоциант, но и тот не был заинтересован в торговле с южными штатами.

Что касается господ Кертиса и Гилмора, то мы можем сообщить, что их постигла участь, обычная для тех, кто в погоне за наживой готов продать душу дьяволу. Кертис поселился в Новом Орлеане, затеял там обширные деловые операции, прослыл одно время даже миллионером, а затем неожиданно для всех обанкротился и потянул за собой мистера Гилмора и многих своих бостонских друзей, включая сюда и бывших компаньонов торгового дома «Кертис, Соуин, Берн и К⁰». Проверка судом завещания его умершего брата и связанная с этим необходимость выплатить Элизе неправильно присвоенные им деньги нанесли ему последний удар. После этого он в течение нескольких лет влачил крайне жалкое существование. Кое-какие мошеннические проделки Гилмора, задевшие интересы белых, всплыли на свет. Пока дело касается только негров и ущемляются только их свобода и собственность, репутация человека в Новом Орлеане обычно не страдает. Но на этот раз нашему адвокату пришлось лишиться своей клиентуры и очутиться почти в том же положении, что и Грип Кертис.

Однако в последнее же время, когда был введён новый закон о беглых рабах, — закон, который должен спасти Америку от гибели, оба достойных друга провозгласили себя патриотами, спасителями Соединённых Штатов, и поправили свои дела. Мистер Колтер недавно писал нам, что в Филадельфии основан новый торговый дом «Гилмор и Кертис». В числе компаньонов этого торгового дома негласно состоит даже какой-то судья. Дело, которым они занимаются, — ловля невольников и торговля людьми. Гилмор выполняет обязанности инспектора по ловле рабов в восточных районах Пенсильвании, а Грип Кертис избран членом особого суда, который призван разбирать исключительно дела по обвинению рабов. Торговцы, судьи и судебные исполнители великолепно ладят друг с другом.

Мне остаётся только сказать, что Монтгомери продолжает в Ливерпуле коммерческую деятельность, к которой его в своё время готовил мистер Джеймо Кертис. У него пятеро чудесных здоровых детей, рождённых от счастливого брака с Элизой, и это не очень-то подтверждает распространённую в Америке нелепую физиологическую теорию о том, что целые поколения, если в их жилах течёт смешанная кровь, нежизнеспособны и обречены на бесплодие, — теорию, которою немало американских государственных деятелей хотят воспользоваться как оружием в борьбе за сохранение столь дорогой их сердцу рабовладельческой системы.

Напрасно, американцы, стараетесь вы сделать природу своей сообщницей в гнусном заговоре против прав человека, против собственной вашей плоти и крови! Напрасно ваши законы утверждают, что дети должны быть отнесены к тому же классу общества, что и мать. Можно ли так обманывать детей, рождённых От свободных отцов?

С каждым днём, с каждым часом ослабевает прочность ваших цепей и растёт сила угнетённых, их решимость разбить свои оковы. С каждым днём, с каждым часом во всём цивилизованном мире сочувствие к вам, угнетателям, становится всё слабее и слабее. Оно переходит на сторону ваших жертв. И дело даже не в высоких словах и не в родословной, ведущейся от Адама, а в очевидной и непреложной истине, что с каждым днём с этими людьми вас всё крепче и крепче связывают узы действительного братства, что они плоть от вашей плоти и кровь от вашей крови!

Будете ли вы терпеть, чтобы весь цивилизованный мир с презрением указывал на вас пальцем?

Будете ли вы спокойно прислушиваться к ещё тихому пока голосу вашей совести, который день за днём, час за часом клеймит вас позорными словами, отдающимися эхом в вашей душе, — надсмотрщики, рабовладельцы, охотники за рабами, угодливые прислужники рабства?

А что касается вас, седые старики, закореневшие в неправде, люди с чёрствым сердцем, надругавшиеся над своей верой, утратившие надежды, не способные любить, — что ж, продолжайте ползать в пыли вместе с вашим Аароном[66] перед соблазнившим вас золотым тельцом!