Белый раб

Пока я читал объявление, мистер Гордон заглядывал мне через плечо и сопровождал каждый пункт своими пояснениями. Ни само объявление, ни замечания Гордона не могли доставить мне особенной радости.

Возможно, что Гордон это увидел; он поднёс мне рюмку виски и посоветовал взять себя в руки. Он и сам выпил со мной за удачу моего побега. Это проявление дружелюбия меня несколько успокоило. Должен признаться, что меня перед этим очень напугало выражение жадности, появившееся на лице Гордона, когда он заговорил о пятистах долларах. Виски — а за первым стаканчиком последовал и другой — казалось, оживило в нём чувство благодарности. Он поклялся, что готов помочь мне, чем бы ему это ни грозило, и попросил меня сказать ему, какие вещи мне нужны.

Я отобрал себе из оказавшегося у него в лавке товара две шляпы и башмаки для себя и для Касси. Но Касси нужно было ещё достать мужское платье. Готовым платьем Гордон не торговал. Зато у него нашлось подходящее сукно, и он взялся заказать мастеру костюм. Я указал ему приблизительно размер, и мы условились, что я через три дня приду за своей покупкой. Он твёрдо обещал, что всё будет готово к назначенному сроку. Говоря по совести, я предпочёл бы приобрести костюм сразу и немедленно пуститься в путь. Но, к сожалению, эта оказалось невозможным. Касси необходимо было переодеться мужчиной, и было бы безумием не предусмотреть это. Я умолял Гордона быть аккуратным и приготовить костюм точно к назначенному дню. Возможность получить обещанные — пятьсот долларов да вдобавок ещё надежда заслужить благоволение полковника Мура и тем самым упрочить своё положение представляли чересчур большой соблазн, и благоразумнее было не подвергать ему мистера Гордона слишком долго. Я спросил его, сколько я ему должен за приобретённые вещи. Он взял грифельную доску и принялся что-то быстро подсчитывать, но вдруг остановился. Он посмотрел сначала на доску, а потом — на сложенные покупки. На мгновение он словно заколебался.

— Арчи, — произнёс он наконец, повернувшись ко мне. — Ты спас мне жизнь. Не хочу я брать с тебя денег.

Я по достоинству оценил такое редкое великодушие. Все деньги, заработанные Гордоном, немедленно уходили на карты и выпивку. Он был не просто беден — он вечно находился в погоне за заработком, который дал бы ему возможность удовлетворить его порочные страсти. Деньги были для него тем же, чем виски бывает для пьяницы. Человеку в таком положении трудно было проявить бескорыстие. И после того как он дал такое веское доказательство своего желания помочь мне, от подозрительности моей не осталось и следа. Я пожелал ему спокойной ночи и направился в обратный путь со значительно более лёгким сердцем, чем шёл туда.

Во время нашей беседы мистер Гордон пытался расспросить меня о месте, где мы скрываемся, но я счёл за лучшее уклониться от ответа. Несмотря на временное успокоение, я всё же продолжал оставаться настороже. Выйдя от мистера Гордона, я пошёл в направлении как раз обратном тому, которым должен был идти. Временами мне казалась, что кто-то следует за мной попятам. Луна уже готова была скрыться и лишь слабо освещала окрестности. Тропинка, по которой я шёл, пересекала густые заросли, и в них легко мог укрыться человек, которому захотелось бы меня выследить. Несколько раз я останавливался, напрягая слух. Но ничего не было слышно, и я вскоре откинул все опасения, сочтя их плодом моего разгорячённого воображения.

Сделав порядочный крюк, я обходным путём добрался до покинутой плантации. Когда я вернулся, уже светало, Касси кинулась мне навстречу. Впервые со времени нашего бегства из Спринг-Медоу мы были так долго в разлуке. Я так радовался нашему свиданию, как будто мы не виделись целый год, а порыв нежности, с которым она бросилась в мои объятия и прижалась к моей груди, свидетельствовал о том, как сильно я любим. Последующие три дня были заполнены дорожными приготовлениями. Мы старались учесть все трудности, которые могли встретиться в пути. Минутами мы безмятежно наслаждались, предвкушая грядущее счастье.

В назначенный день я направился к мистеру Гордону, На этот раз я приближался к его дому уже без трепета, быстрым, твёрдым шагом человека, уверенного, что его ожидает друг.

Я постучал. Мистер Гордон распахнул дверь и, схватив меня за руку, попытался втащить меня в комнату, по в это самое мгновение я сквозь полуоткрытую дверь заметил, что он не один.

Высвободив руку, я отступил назад.

— Господи, мистер Гордон, — проговорил я шёпотом, — кто это у вас?

Он ничего не ответил; но едва я успел произнести эти слова, как из соседней комнаты донёсся грубый голос мистера Стаббса.

— Хватайте его! — заорал он.