Белый реванш

Сегодня, в ожидании неизбежного конца света, Стиву, как никогда, хотелось побыть в окружении нетронутой природы. Или хотя бы не видеть лезущие в глаза следы человеческой деятельности. А где их нет? Слева пристань, справа к морю подходит ограда колючей проволоки, за спиной торчат радарные антенны. Остается смотреть только вперед, на море.

– Я тебя уже час ищу, – за спиной послышались шаги Пола.

– Что случилось? Опять Хэнхок посылает на бомбежку? – Стив плюнул прямо в набегавшую волну. – Надоело. Словно каратели, мать его за ногу!

Уже четыре дня летчики работали над «дезинфекцией» вымерших деревень, поливали их напалмом, чтобы остановить распространение заразы и ликвидировать разлагающиеся трупы. Работа в принципе простая – пройти над деревенькой и прицельно сбросить контейнеры. Ничего сложного, если не думать, что там могли остаться живые люди. А какая, к черту, разница! «Слишком я сентиментальным стал в последнее время. Старею, наверное», – пришла в голову грустная мысль.

– Нет, сегодня в шесть вечера собирают командиров частей. Приехал какой-то флотский. – Пол перешел на громкий шепот: – Говорят, опять будем за русскими гоняться.

– Мэллори Шеридан? – не поверил своим ушам Стив.

– Нет, не Мэллори. Целый контр-адмирал.

– Ясно. Новый порученец привез новые приказы. Это лучше, чем деревни бомбить. – Стив поднялся на ноги. – Но и русским сейчас не до игр.

– Согласен, – широко улыбнулся Пол. – По правде, меня сегодня чуть не вырвало, когда из пикирования выходил. Показалось, что из хижины человек выскочил. А я уже кассетники сбросил. Хотя откуда там человек? Мертвое кладбище.

– Бывает. Я сам от этой вони места себе не нахожу. Скорее бы сдохнуть, – мечтательно протянул Стив. И, остановившись, повернулся к Полу.

– Спецкоманды ближайшие деревни огнеметами жгут. Работа у них, будто у чертей в преисподней. Хуже не бывает, – рассказывал Пол.

Погруженный в свои переживания, он не услышал последнюю фразу Грегори. Стив только облегченно вздохнул, не хватало еще такие мысли при подчиненных высказывать!

– Вот кому я не завидую, так это санитарам. Мы-то сверху, отбомбили и улетели, а им все это видеть рядом и нюхать приходится, – продолжал Пол, поднимаясь по невысокому обрывчику. Дальше они зашагали по асфальту. Вскоре дорога, обогнув заросли кустарника, вышла к военной базе.

Еще через двести метров летчикам встретился припаркованный прямо на тротуаре у входа в казарму грузовик.

– Кого-то перебрасывают на другой объект, – Пол Шарапоф кивнул в сторону грузившихся в машину солдат.

Парни со знаками различия мотострелков забрасывали в кузов баулы и сумки. Судя по доносившимся сальным шуткам, настроение у них было хорошим.

– Может, в Штаты отправляют? Вроде опять планируют провести сокращение штатов, – саркастически ухмыльнувшись, скаламбурил Стив. Он никогда не скрывал своего отношения ко всякого рода идеям «оптимизации» численности вооруженных сил.

– Сложно сказать. Ситуация в последнее время улучшается. Раз содержание за ноябрь выдали, значит, живем!

Стив хотел грубо прервать Пола и сказать, что он на самом деле думает об этом «улучшении», но сдержался. Глядя на ребят, запрыгивавших в кузов, он заметил одну странность: все солдаты были черными или азиатами. Только куривший около кабины сержант выделялся светлой кожей и короткими русыми волосами. Хотя какая разница, может, так получилось при комплектовании части. Гадать над странностями формирования мотострелковых рот не хотелось. Правда, были кое-какие мысли, точнее говоря, догадки, но все слишком смутно и неправдоподобно.

Вспомнилось лицо лейтенанта Гуверта. Когда того увозили в госпиталь, ранее темная блестящая кожа Рона приобрела серый, землистый, тусклый оттенок, а глаза, наоборот, горели. И как один санитар негромко, думая, что его не слышат, процедил: «Опять черный, спорим, следующий будет афроамериканцем или японцем». Тогда Стив не придал этому никакого значения. Он был поглощен переживаниями, понимал, что навсегда прощается со старым приятелем. Санитары аккуратно переложили Рона с кровати на носилки и, пряча глаза от взглядов летчиков, вынесли больного на улицу. Больше Рона не видели. За поворотом у казармы морских пехотинцев повторилась та же сцена, что и у мотострелков. Дюжие парни, грузившиеся в два автобуса, и только черные либо раскосые лица.

– Я одного не могу понять, – прокомментировал увиденное Пол, – почему у нас в армии с каждым годом все меньше белых? Неужели служба становится непрестижной?

– Она давно уже непрестижна, – ответил Стив, на ходу распечатывая очередную пачку сигарет, – это просто грязная, дурная работа. Но служба дает кусок хлеба, возможность не думать о ценах на жилье.

– И льготы на поступление в университет.

– Просто после того, как были отменены законы о пропорциональности и прочая антидискриминационная дискриминация, белому англосаксу, семейному, с нормальной ориентацией и без криминального прошлого, стало проще найти хорошую работу. Значит, в армию они уже не идут, разве что такие придурки, как мы.