Белый рыцарь

— По правде говоря, мы только приступили к восстановлению замка. Ремонт крыши закончили лишь на прошлой неделе, и восстановление внешней стены почти закончено. Потом я хотела приняться за кухню.

Из ящика стола она вытащила стопку набросков, на которых сделала дополнение к восточному фасаду.

— Это ты нарисовала?

Грейс кивнула:

— Я всегда любила рисовать здания. — Она едва ли заметила удивление на лице Кристиана и продолжала: — Сейчас кухня совсем крошечная, и существует постоянная угроза возникновения пожара. Если бы мы смогли присоединить внутренний дворик и перенести кухню туда, то, случись пожар, огонь не доберётся до донжона благодаря коридорам здесь, — она показала на эскизе, — и здесь.

Грейс рассуждала о черепице для кровли и остеклении окон, а Кристиан слышал в её словах страсть к той работе, которую его жена проделывала в Скайнигэле. Не услышать было нельзя. Её энтузиазм заражал. Он горел в её глазах, ярких и живых, в выражении её лица. И её страстность в отношении обязательств перед горцами была не менее очевидна.

Утром Грейс долго рассказывала Кристиану о «зачистках земель»[61] в соседних поместьях, живописуя выселения и безнадёжное положение людей, внезапно оставшихся без средств к существованию. Она представила его многим из таких лишенцев, молодых и старых, и поведала, чту перенёс каждый из них. И хотя их истории ужаснули его, Кристиан, однако, рождённый землевладельцем благородного происхождения, понимал стремление получить выгоду от земли, равно как и права хозяина делать со своей собственностью, что ему вздумается. И всё же, увидев своими глазами доведённых до нищеты горцев, с моральной точки зрения Кристиан не мог одобрить того, что здесь творилось.

К сожалению, очевидным оставался тот факт, что как бы ни хотелось Грейс, она не могла в одиночку нести ответственность за то, чтобы накормить и приютить каждого выселенного горца в западном Россе[62]. Придёт день, и счёт, открытый на Скайнигэл, истощится. Кристиан размышлял, приходила ли подобная мысль в голову жене.

— Грейс, по-моему, то, что тебе удалось занять выселенных горцев в работах по восстановлению замка, заслуживает уважения. Но ты должна понимать, что эта работа не будет продолжаться вечно. Ты задумывалась над тем, что будешь делать, когда здесь закончится реставрация?

Если он рассчитывал, что у неё не будет плана на этот счёт, его ждал сюрприз.

— Вообще-то, задумывалась, и у меня даже появилась идея, осуществление которой будет выгодно всем. — Она полезла в верхний ящик стола и достала карту Шотландии, испещрённую пометками и цифрами.

— Дороги.

— Дороги?

— Дороги, — решительно кивнула Грейс. — Я тут кое-что прочитала. Около пятидесяти лет назад один английский генерал — Уэйд — был призван обеспечивать мир и покой в Шотландии, когда надвинулась угроза якобитов. Его солдатам было трудно передвигаться по сельской местности, поэтому он учредил сеть военных дорог, обеспечивающих лёгкий доступ в самые отдалённые участки страны. Генерал Уэйд построил дороги на север только до Инвернесса, используя своих солдат как рабочую силу. Я прочла множество публикаций, напечатанных землевладельцами, проводящими здесь, в горах, выселения ради «улучшений». Не считая того факта, что они сильно преуменьшают принимаемые ими меры, их основная цель, по их же словам, — усовершенствование тех, кого они считают примитивными людьми, способными лишь на ведение доморощенного сельского хозяйства. Но здешние люди столько ещё могут предложить, однако перед ними стоит множество препятствий, и разумеется, не в последнюю очередь — язык. Но одна из самых серьёзных преград — недоступность Высокогорья. Путешествие любой протяжённости возможно только по воде. Но если мы последуем примеру генерала Уэйда…

Кристиан недоверчиво уставился на неё:

— Ты хочешь сказать, что намерена охватить всё Шотландское высокогорье системой дорог?

— Конечно же, не в одиночку, — улыбнулась Грейс. — Я подумывала о том, чтобы обратиться к королю за финансовой поддержкой.

И тут Кристиан представил, как Грейс в своём шотландском наряде стоит перед вялым и заносчивым Георгом IV, пытаясь убедить новоиспеченного короля, что ему следует перестать разбазаривать казну, тратя деньги на нелепый дворец в Брайтоне, а вместо этого отдать их в помощь шотландским крестьянам.

Боже правый, подумал Кристиан, а ведь она и это сделает. Неужели это та перепуганная девушка, смотревшая на бальный зал, как на львиное логово? Или Грейс никогда такой и не была? Неужели она всего лишь казалась такой потому, что исполняла отведённую ей роль? Он считал её неспособной налить чашку чая и вот теперь находится в збмке — который она восстановила фактически в одиночку — среди боготворящих её людей, слушает полные воодушевления планы, как потратить казённые деньги.