Белый Шиповник и Черные Ягуары (СИ)

— Вот так, — удовлетворенно сказал темный маг и, подойдя к парню, небольшим, но видимо, острым ножом вырезал у него на лбу глиф, означавший, как помнила Инса, «привязать».

Потом ан Рентальо связал Ренцу руки, но не как Инсе — спереди, а за спиной, затем усадил его на то место, на котором до этого сидел сам, и связал ещё и ноги.

— Что вы собираетесь делать? — спросила Инса. От нахлынувшего ужаса она почти лишилась голоса, и слова прозвучали совсем тихо, но ан Меренья услышал.

— Пытаетесь выяснить планы злодея, студентка Ларисентсен? — обернувшись к ней, поинтересовался он с мягкой улыбкой.

От такого демонстративного дружелюбия темного мага девушке стало ещё страшнее, но она всё равно кивнула.

— Что ж, я, пожалуй, действительно вам расскажу, тем более, что другой возможности изложить свой великолепный план у меня не будет, — заключил ан Меренья и, продолжая что-то чертить на полу, приступил к рассказу: — Я проведу ритуал, в результате которого, у всех стихмагов с даром первой и высшей категории уровень дара рез?о уменьшится и восстановится в лучшем случае до второй категории. Те, у кого дар меньше, а также все целители не пострадают. Я испытывал ритуал на девушках — избранницах, вашей одногруппнице Тинье, а также на целительнице и стихийнице со второй категорией дара, так что полностью уверен в том, что установленные мной ограничения сработают. Конечно, я предварительно ставил на них специально разработанные мной «шлемы ужаса», так что они ничем не рисковали. На всякий случай я поставил «шлемы ужаса» и всем избранницам «Черных Ягуаров» с даром третьей категории, чтобы исключить даже малейшую возможность того, что во время ритуала стихмаги будут черпать силы из их связи, и девушки серьезно пострадают. Вам, кстати, тоже поставил, так что за себя можете не беспокоиться.

?овный тон ещё сильнее подчеркивал жуткий смысл сказанного аном Меренья. Всё это вместе: полутемное подземелье, неподвижно и молча сидящий Ренц, непонятные, но явно зловещие приготовления темного мага вызывали у Инсы такое чувство, будто у нее внутри всё смерзлось в ледяной комок, даже сердце как будто медленнее стучало. Но не воспользоваться словоохотливостью ана Меренья она не могла и продолжила расспросы:

— А как же избранницы, у которых уровень дара выше?

— Для полной защиты вообще всех целительниц я использую специальное сочетание глифов, которое мне удалось разработать. Остальные могут пострадать, но точно не погибнут, да я бы и не успел защитить всех, это всё-таки не так-то просто, ведь мне с моей третьей категорией для установки такой сильной и длительной защиты требуются накопители, которые быстро не зарядишь. Ну а та сила, которую я собрал с мальчишек-стихийников, потребуется мне в ходе финального ритуала.

— А что вы сделали с Ренцем?

— Наложил на него специальное заклинание, обеспечивающее его неподвижность и молчание. Не волнуйтесь, перед уходом я его деактивирую.

— А глиф у него на лбу зачем?

— Для создания связи на крови. Она понадобится для второй части моего плана — персональной мести виновным, этим мерзавцам, проводившим ритуал: Барлитосу Терреро, Инстобалю Кертандесу, Арданио Баргуалю и Тарселино Венья, ну и, конечно же, Верралю Дарсинссо, — со жгучей ненавистью процедил ан Меренья.

— А отцу Ренца-то за что? — возмутилась девушка. — Он ведь не виноват в том, что случилось с Ани.

— В этом — не виноват, — согласился ан Меренья. — Но он виноват в другом — в том, что эти подонки остались безнаказанными.

— Но он ведь не смог вспомнить, кто проводил ритуал!

— Ошибаетесь, студентка Ларисентсен, он всё прекрасно помнил, — с твердой убежденностью возразил ан Меренья.

— Откуда такая уверенность? — опешила Инса.

— Он сам мне рассказал, — усмехнулся темный маг и, насладившись ошарашенным выражением на лице девушки, добавил: — Под воздействием одной темномагической настойки, конечно. Он ведь не мог меня узнать, меня после той бури и родная мать не узнала, так что я просто однажды подсел к нему в баре, кое-что добавил ему в стакан, а потом просто задавал интересующие меня вопросы. И вот тогда я и выяснил, что мужественный стихмаг Верраль Дарсинссо банально струсил, не пожелав связываться с влиятельными семействами, обвиняя их отпрысков. Он рассудил, что Ани уже не вернуть, а себе он может всерьез навредить, еще и нес какой-то бред, что, мол, она бы не хотела, чтобы он угробил свою жизнь ради мести.

— А вы вообще вызвали её призрак с той стороны и заперли здесь! — выпалила девушка и сама испугалась своей смелости.

— Значит, это вы её освободили?

— Да, я. И не жалею об этом! — с вызовом ответила Инса.

— Теперь понятно, откуда вам известно мое настоящее имя, — задумчиво кивнул ан Меренья. — Что ж, признаю, я вызвал призрак Ани напрасно. Я почти сразу это понял, но всё никак не мог найти в себе силы, чтобы отпустить её.

— Так чем же вы тогда лучше Верраля Дарсинссо? — с горечью спросила девушка.

— А ничем, студентка Ларисентсен, ничем. Но я за свои ошибки расплачусь сполна уже совсем скоро. Но не раньше, чем за свои заплатят все остальные.