Белый стриж (СИ)

Ингу неудержимо тошнило. Но, похоже, это ощущение рождало её человеческое сознание, потому что желудок динозавра не проявлял какого-либо беспокойства.

Инга видела, как подготовили костёр, укрепили на жердине тело и зажарили, как любую другую дичь. Точно так же поступили с руками и ногами. И ритуал поедания мяса повторился. Сначала наелись мужчины, потом женщины и дети.

-Это же они вчера не убили его, оставив... в качестве живых консервов? - Картинки из фильмов по истории, что приходилось ей когда-то изучать, не были столь ужасающе кровожадными. У неё даже сложился романтический образ: мужчина в шкуре с палицей в руке защищает от хищного зверя женщину с ребёнком. Но никакое кино не могло передать того отвратительного запаха, который исходил от этих людей. Грязные, лохматые, вонючие, запредельно жестокие: "Но что ни говори, это мои предки... всё-таки". Она думала о том, какой путь должно было пройти человечество от такой вот пещеры, до того космического корабля, на котором она прилетела? И не понимала - как это вообще возможно? Зато теперь могла объяснить себе период ужасных войн в истории человечества. Раньше недоумевала: разве нельзя уладить любой конфликт с помощью переговоров? Откуда у людей такая страсть убивать друг друга массово в сраженьях? Теперь она видела откуда. Корни человеческой жестокости к себе подобным миллионами лет вписывались в их гены. И влияние этих генных записей глушило голос сознания, оказывалось сильнее разума. А ещё подумала, что и в её время есть агрессивные спортивные состязания. Да и на "Белом стриже" присутствует группа охраны. Люди, обученные боевым приёмам. И сама удивилась, вдруг посетившей её мысли: "Так может быть, без этой агрессивной жестокости человечество просто не выжило бы?" Решив, что больше смотреть нечего, попыталась задремать.

Ночами Инге снился "Белый стриж", её каюта и мама, которая что-то говорила, а вот что - Инга никак не могла разобрать. И от этого плакала во сне, а наяву динозавр мотал головой, хрипло и громко дышал.

В эту ночь, безлунную и беззвёздную, когда огромные, тяжелые тучи заволокли небо, устроилась напротив, немного выше пещеры. Сверху лучше видно мелькавшие у костра человеческие фигурки. Пусть страшные в своей жестокой действительности, но всё-таки это были люди.

В воздухе пахло грозой. Но она успела устроиться до начала потопа. Только так могла назвать хлынувший с небес ливень. Каскад воды нёсся с чёрного неба. Жёлто-красные росчерки молний ломались и ветвились над её головой, врезаясь в истерзанную землю. Она плотнее прижалась к размокшей каше из травы и земли, всматриваясь между вспышками в отблески пещерного костерка. После очередной вспышки молнии, в полной темноте огонёк не возник. Исчез!

- Что это? Огонь водой залило? Выход породой завалило? И какой у меня выбор? Кроме меня помочь некому. И значит, выбора нет. Там люди. - Рассудила, и впервые, с того времени, как оказалась здесь, жуткое одиночество растворилось, она почувствовала себя нужной: "Некому, кроме меня... некому... Но я есть. И я тут!"

С трудом перебралась на противоположный склон, туда, где находилась пещера. Потом начался спуск к пещере, покрытый мокрой скользкой травой вперемешку с раскисшей почвой. Под вспышками слепящих молний, и наступавшей между ними полной темнотой, под раскатами грома и потоками воды тяжелому, громоздкому телу передвигаться трудно и опасно. Стоит наклонить вперёд голову, чтобы видеть, куда идти, как под весом собственного тела начинаешь скользить вниз, причём головой вперёд! А видеть, куда перемещаешься, необходимо. Так что без выбора: юзом по грязи головой вперёд!