Белый царь – Иван Грозный. Книга 1

В стане русского войска сказывался недостаток в продовольствии. Черемисы, состоявшие на службе у тринадцатилетнего хана Сафа-Гирея, оставленного в Казани Сахиб-Гиреем, трусливо бежавшим в Крым, опустошили все вокруг, перекрыли дороги. Положение складывалось сложное. Виной этому прежде всего были непродуманные действия Шах-Али, командовавшего всеми русскими силами, посланными на эту войну.

Он презирал отрока Сафа-Гирея, не считал его достойным противником. Шах-Али написал малолетнему хану, чтобы тот сдался, но получил в ответ решительный отказ.

Более того, черемисы, марийцы, чуваши под командованием татарских начальников стали нападать на русские полки. Они не ввязывались в крупные сражения. Однако их набеги жалили как осы.

Григорий подбросил в костер веток, протянул княжичу ломоть зачерствелого хлеба.

– Возьми, Дмитрий, утоли голод.

Ургин-младший принял хлеб, вздохнул и сказал:

– Да, не так я представлял себе поход. Думал, высадимся, окружим Казань, побьем басурман в степи да пойдем на приступ. Будем мстить за наших русских людей, загубленных проклятой татарвой, освободим невольников, навсегда отобьем охоту у этих гиреев даже косо смотреть в сторону Руси. Ан нет. Не тут-то было. Стоим перед стенами и маемся бездельем. Да еще обозы где-то затерялись. Струги князя Палецкого и конница боярина Хабара Симского запаздывают. Непонятно, о чем думают наши воеводы.

– Теперь нам только и осталось, что ждать. Раз почти двадцать дней стоим, то и дальше, до подмоги тут торчать будем. Только вот чем кормиться? Из Казани нам разносолов не привезут.

– Подойдут обозы, конница и струги. Но решится ли Шах-Али на приступ или так и будет вести переговоры с тринадцатилетним ханом?

– Сафа-Гирей в военном деле мало что смыслит. За ним другие начальники стоят. Опытные псы.

– Ну и ладно, Гриша. Будь что будет, нам с тобой все одно ничего не изменить. Интересно, что сейчас Ульяна дома, в Москве делает? – подняв очи к небу, проговорил княжич.

Григорий бросил ветви в костер, прилег на прежнее место и сказал:

– А что ей сейчас делать? Спит уже, наверное. Накормила отца, управилась по хозяйству и легла.

– Так уж и спать?

– Может, о тебе думает. – Григорий улыбнулся. – Ты же теперь ее жених. Честно говоря, не верилось мне, что твоя любовь к сестре такой сильной окажется. Еще больше я сомневался в том, что батюшка твой, сам князь Ургин, к отцу придет. Не побрезговал, пришел. Теперь, как вернемся, вы обвенчаетесь. Кто бы мог подумать, что сестричка моя станет княжной, а я породнюсь с Ургиными. Раньше кто сказал бы, я бы ни за что не поверил.

– Ульяна!.. – с нежностью в голосе тихо проговорил Дмитрий, глядя на звезды, здесь такие близкие. – Кто бы знал, как мне не хватает тебя, как хочу хоть одним глазком увидеть твое личико.

– Насмотришься еще, надоест.

Дмитрий повысил голос:

– Не смей, Гриша, так говорить! Любовь до самой смерти будет жить в моей душе.

– Так я разве что против того имею? По мне любитесь, сколько влезет. Племяшей народите побольше.

– Дети у нас будут. Все сделаю, чтобы Ульяна моя счастлива была. Веришь, нет?

– Верю, конечно. Дмитрий, слово твое крепкое, мысли светлые, чувства настоящие, хоть и мечутся они внутри тебя, как птицы в клетке, ища выхода.

– Что-то мудрено ты заговорил, Гриша.

– С кем поведешься.

Дмитрий и Григорий съели хлеб до последней крошки, запили скудный ужин водой.

В отсвете костра мелькнула тень.

Григорий приподнялся на локте и спросил:

– Кого тут еще носит?

В ответ он услышал голос Родиона, слуги Михаила Ивановича Ургина:

– Ты, Гришка?

– Родион? Чего ты по лагерю бродишь, как вражеский лазутчик?

– Княжич с тобой?

– Здесь я, Родион, – ответил Дмитрий. – Что-то случилось?

Отцовский слуга вышел на свет и сказал:

– Кто знает, Дмитрий Михайлович, случилось или нет, только воевода тебя к себе кличет.

– Батюшка?

– Другого воеводы у нас нет. Велел передать, чтобы ты пришел поскорее.

– Уж не захворал ли отец?

– Нет. Был здоров, как посылал за тобой.

Дмитрий поднялся, отряхнулся.

– Что ж, воевода зовет, надо идти. – Он взглянул на Григория. – Приду скоро. А ты не жди, спи.

– Ага, ступай. Может, весть какую принесешь.

Дмитрий в сопровождении Родиона прошел к шатру воеводы, откинул полог.

– Позволь, батюшка?

– Входи, Митя.

Михаил Иванович Ургин сидел на лавке за наскоро сколоченным столом. Перед ним лежал лист бумаги с неровными краями, по углам стола горели восковые свечи.

– Садись рядом, сын. Разговор у меня к тебе есть.

Дмитрий присел на место, указанное отцом.

– Да, батюшка?..

– Ответь поначалу, что говорят у нас в войске? Мне все недосуг с ратниками потолковать. Князь Бельский часто советы собирает. Долго на них просиживаем.

– Ты, я вижу, недоволен этим.

– Это мое дело, сын. Я задал тебе вопрос, ответь!