Белый туман

– Как насчет музыки, Нелл? - обратился к ней Кристиан, пристроившись на канапе рядом с Грейс и держа в руках рюмку портвейна. - Мы так давно не слышали твоей игры. И быть может, моя прелестная жена не откажется аккомпанировать тебе на фортепиано. - Тут он взял руку Грейс и поцеловал, пристально глядя ей в глаза.

Элинор не могла удержаться от улыбки при виде того, как счастливы они оба теперь, когда Кристиану удалось избавиться от преследовавших его демонов прошлого. Когда он в начале этого года предстал перед алтарем вместе с Грейс, они были едва знакомы друг с другом. Это был брак по расчету, устроенный их дедом, старым герцогом, и дядей Грейс. С самого начала их семейной лодке пришлось выдержать немало штормов. Потребовалось время и долгие поиски пропавшей Элинор по всей стране вплоть до севера Шотландии, однако теперь любой мог понять с первого взгляда, что Кристиан сумел завоевать сердце своей жены, а она - его.

Но и это было еще далеко не все. Посреди сумятицы и душевных мук, которыми изобиловал минувший сезон, старый герцог и Кристиан наконец примирились друг с другом. Слишком долго их отношения омрачала взаимная неприязнь, ведь было время, когда двое мужчин едва могли находиться рядом в одной комнате. Но теперь они вполне дружелюбно беседовали между собой, обсуждая политику и последние новости, и со стороны складывалось впечатление, что недалек тот день, когда прошлое забудется окончательно.

Грейс поднялась с канапе, но, вместо того чтобы направиться прямо к фортепиано, остановилась там, где сидела Джулиана, и обратилась к ней так тихо, что слышать ее могли только сама Джулиана и Элинор:

– Джулиана, обычно, когда я играю, моя горничная Лиза сидит за инструментом рядом со мной, чтобы переворачивать страницы. Но на этот раз Лиза не приехала с нами в Лондон. Она сейчас в Шотландии, где скоро должна выйти замуж за очень симпатичного молодого человека по имени Эндрю Макалистер. Поэтому я хотела спросить у тебя: не могла бы ты сегодня вечером занять место Лизы?

Джулиана взглянула на Брайди, а потом на Элинор. Элинор поднялась, протянула ей руку, и они все вместе направились в угол комнаты, где стояло фортепиано.

Сидя в противоположном углу гостиной, Гэбриел с чувством глубокого удовлетворения наблюдал за тем, как его жена и дочь рука об руку идут через комнату. Когда-то ему казалось, что он отдал бы все на свете за то, чтобы Джулиана заговорила снова. Но за то время, которое Элинор провела вместе с ними, она сумела показать ему, что Джулиану ни в коем случае нельзя считать странной или даже обреченной проклятию из-за ее немоты и что она осталась тем же милым, очаровательным ребенком, что и прежде. Именно благодаря Элинор с ее особым, неповторимым взглядом на вещи он в конце концов смирился с мыслью о том, что, возможно, никогда уже не услышит смех своей дочери или ее прелестное пение. Он будет всегда хранить в душе память о них, как и о тех днях, что ожидали их впереди, и этого у него никто не отнимет.

Когда Грейс поднесла пальцы к клавишам, а Элинор взяла в руки флейту - точную копию той, на которой она играла в Данвине, - Гэбриел окинул взглядом гостиную, всматриваясь в лица тех людей, которых теперь называл своей семьей. Все без лишних вопросов и замечаний приняли их в свой круг, стараясь, чтобы они чувствовали себя как можно свободнее и увереннее. Глядя на этих людей, легко было понять, почему Элинор оказалась такой незаурядной личностью.

Гэбриел смотрел на жену, а та между тем полностью погрузилась в музыку, закрыв глаза и слегка покачивая головой в такт трогательной мелодии флейты. Элинор была из тех женщин, которые отдают себя целиком, не прося ничего взамен, и которая к тому же обладала сверхъестественной способностью разглядеть под внешней оболочкой подлинную сущность человека, подчас скрытую глубоко внутри.

Его чувства к Джорджиане были основаны на заботе и жалости, вызванных тем отчаянным положением, в котором она оказалась. Да, Гэбриел по-своему любил ее, но не так, как Элинор. Совсем иначе. С Элинор он мог избавиться от давно преследовавших его страхов. Теперь Гэбриел был свободен от теней прошлого, терзавших его всю жизнь. И он твердо решил доказать ей, как много значила для него та перемена, которую она произвела в нем, даже если на это уйдет остаток жизни.

Элинор закончила свою пьесу, и все дружно зааплодировали, прося сыграть им что-нибудь еще. Она бросила беглый взгляд на Гэбриела, после чего наклонилась к Джулиане и прошептала ей что-то на ухо. Девочка подняла глаза на Элинор. Лицо ее выражало неуверенность, но затем она кивнула, соскользнула со скамейки и встала рядом с Элинор. Та передала Джулиане свою флейту.