Белый туман

– Возможно, но не обязательно. – Гэбриел не сводил с нее взгляда, полного самого глубокого и искреннего сочувствия. – В моих глазах вы остаетесь той, кем вы всегда себя считали, Элинор. Никто не вправе отнять этого у вас.

Его слова настолько тронули Элинор, что та не произнесла ни слова в ответ, опасаясь расплакаться.

– Должно быть, это явилось для вас тяжким ударом, Элинор. Мне уже приходилось слышать о вашем брате, Кристиане, даже в моем узком кругу. Он человек чести и во всех отношениях глубоко порядочный. А поскольку в то время он был еще очень молод, то независимо от того, что произошло в то утро между ним и лордом Херриком, я уверен, он действовал исключительно под влиянием эмоций, без какого-либо злого умысла.

Элинор кивнула:

– Теперь-то я это понимаю, но в тот день, когда Кристиан впервые рассказал мне об этом, я чувствовала себя до такой степени оскорбленной и преданной как им, так и моей матерью, что даже не задумывалась о том, каково им обоим было нести это бремя в течение двадцати с лишним лет. Они жили в постоянном страхе, что правда рано или поздно откроется. Вам прекрасно известно, общество может быть очень жестоким, когда дело доходит до скандала. Неудивительно, что они опасались за мое будущее. Поэтому-то я и решила рассказать вам обо всем прежде, чем вы примете какое-либо решение, затрагивающее ваше будущее и будущее Джулианы. То, о чем я тут вам говорила, еще может стать достоянием гласности. Для любого мужчины было бы… – тут она на миг умолкла, подыскивая нужное слово, – трудно решиться на брак с женщиной, которую все кругом подозревают в том, что она рождена в блуде.

В ответ Гэбриел только взглянул на нее и произнес:

– На самом деле это совсем не трудно. Более того, я уверен, что это самое простое решение из всех, какие когда-либо случалось принимать мужчине. Я согласен на ваше предложение, Элинор.

Они поженились по пути в Лондон как раз в том самом месте, куда Элинор грозилась убежать вместе с Ричардом Хартли, в Гретна-Грин – вернее, в крохотной деревушке неподалеку от Гретны под названием Спрингфилд, находившейся на шотландском берегу реки Сарк.

Они навели справки у местных жителей, и те указали им на трактир «Голова королевы» – небольшое глинобитное строение, расположенное у подножия Спрингфилд-хилл рядом с заставой на дороге, ведущей в Лонгтаун. Напротив него, по другую сторону дороги, находилось еще одно похожее заведение, «Герб Максвелла», построенное сравнительно недавно и соперничавшее с первым в весьма прибыльном предприятии, известном как «нелегальное заключение браков».

Гэбриел поговорил с хозяйкой трактира, миссис Джонстон, бойкой жизнерадостной вдовушкой, говорившей на диалекте внутренней Шотландии. Она приветствовала их у дверей и сразу же представила мистеру Роберту Эллиоту, местному «пастору», который, судя по всему, целыми днями просиживал в гостиной трактира за кружкой эля в ожидании удобного случая.

Мистер Эллиот здесь же, в гостиной, совершил короткую церемонию, на которой миссис Джонстон и ее слуга Сони присутствовали в качестве свидетелей. Джулиана и Брайди стояли рядом с невестой. Им пришлось взять обеих девочек с собой после того, как Майри в частной беседе призналась Элинор, что мать Брайди, Эйлин, в ночь праздника святого Михаила сетовала на то, что ее старуха-мать, жившая в Лондоне и медленно угасавшая от неизвестной болезни, никогда не увидит внучку, названную в ее честь. Сама Эйлин находилась на восьмом месяце беременности, и пускаться в такой далекий путь ей было небезопасно, поэтому Элинор предложила ей взять девочку с собой, чтобы та могла встретиться со своей тезкой, пока еще не поздно. Разумеется, Эйлин с благодарностью согласилась.

Когда мистер Эллиот неожиданно попросил кольцо, чтобы скрепить их брак по всей форме, Элинор, к своему удивлению, увидела, как Гэбриел вынул требуемый предмет из кармана сюртука.

– Его дала нам Майри, – прошептал он чуть слышно, так, чтобы его слышала только она одна. – По ее словам, оно подарило им с Торкилем тридцать пять лет счастливой совместной жизни, пока он не скончался, так пусть же наше с тобой счастье продлится по крайней мере вдвое дольше.

Элинор чуть не расплакалась, когда он надел ей на палец простое золотое колечко в форме ободка. Это был самый трогательный дар, который ей когда-либо преподносили, более дорогой ее сердцу, чем любые бриллианты.

Наскоро выпив по кружке эля за здоровье новобрачных, что, по словам миссис Джонстон, являлось необходимой частью обряда, они двинулись в путь и к наступлению сумерек уже пересекли границу.

Приближалась ночь, и они вынуждены были прервать свое путешествие в небольшой деревушке под названием Киркби-Лонсдейл, расположенной посреди долин и топей Йоркшира по соседству с главной дорогой на Лондон. В наступившей темноте они мало что могли разглядеть, кроме редких огней в окнах каменных сельских домиков, выстроившихся в ряд вдоль извилистой улицы, ведущей к центру деревни. Туда они и направились в поисках ближайшей гостиницы.