Белый вор (СИ)

         Странник увидел крепкого лысеющего мужчину с большой кружкой свежесмолотого кофе и остановился. Степанов сидел спиной и не заметил Странника. Тот же изучил его хорошо. Ещё в сауне ему показался знакомым голос. Теперь ошибки быть не могло.

                                                        18

                                      БАНКОВСКОЕ   ДЕЛО

         Центральное отделение Сберегательного банка находилось как раз напротив Областного Управления Внутренних дел. В перерыве совещания по факту массовых беспорядков и побега заключенных из Пятнадцатого ИТУ высшие милицейские чины стояли у окон туалета, курили. Старый Хозяин – Воронин был коммуникабельный человек и отличный служака, многие его знали, с ним неоднократно выпивали, но случилась такая напасть – бунт осуждённых. Пять – шесть беседовавших офицеров сходились на том, что Воронина переведут, и отнюдь не с повышением. А ведь он вот-вот Академию должен был закончить, на старости лет получить диплом о высшем образовании и звание подполковника. До пенсии оставалось недолго, вышел бы полковником. Но бывает и на старуху проруха, от случая не убежишь. Пятнадцатая – плохая зона. Чёрный беспредел. Но на Колыме нет лёгких зон.

         Через несколько минут предстояло вернуться в кабинет генерала, чтобы обсудить возможные кандидатуры на должность начальника Пятнадцатой, вместо отстранявшегося Воронина. Предлагались Опер и Зам, но уже поднимался вопрос и о их неполном служебном соответствии. Скорей всего, случится обычная чехарда. Нынешнее руководство Пятнадцатой перекинут в другую колонию, из другой – назначат в Пятнадцатую.

         Степанов, становившийся с возрастом дальнозорким и, будучи не местным, принимавший скромное участие в обсуждении кандидатур, рассеяно смотрел на здание через дорогу. Он заметил вереницу людей в штатском, скользивших там по переходу второго этажа. Люди спускались во двор и поспешно забрасывали серые мешки в раскрытые багажники подержанного «лексуса» цвета металлик и чёрного джипа «Лэнд – крузер» с сильно забрызганными грязью номерами. Во дворе стояли ешё девятка с затемнёнными на

максимум стёклами и машина, марку которой трудно было разобрать. Последняя стояла, перекрытая воротами, виднелся лишь светло – зелёный капот.

- Господа, что-то не нравится мне, что напротив в банке происходит, - сказал

Степанов, бросая окурок.

         Офицеры замолчали, переглянулись и посмотрели в окно.

         Койот предоставил преступному сообществу целый арсенал. Оружием за неплохую мзду некогда поделился один из чинов тылового обеспечения Дальневосточного военного округа. Осматривающие днища судов водолазы  и по сей день могут на его изглоданный рыбами труп, болтающийся в водах Магаданского порта. Аппетит пришёл во время еды. Чин пожелал большего, чем договорились, угрожал сдать, если не досыпят. Пришлось пацанам наказать интенданта за алчность. И поделом, нет веры сдающему за бабки. Труп на берег извлечь водолазы не решатся, сходка постановила – западло…

   «Танки» Койота были вооружены десантными АКС-ами со складывающимися прикладами. Для подрыва хранилища с деньгами они использовали противотанковую войсковую мину с дистанционным управлением.

         Когда дым, наполнивший хранилище, рассеялся, и «танки» вошли внутрь, многие не сдержали возглас восторга. Давненько Койот не водил на стоящее дело. Новенький колымский гастролёр во время подлил масла в огонь. На полках, как в шикарной библиотеке, лежали полотняные мешки с деньгами. На каждом  аккуратненькая бирочка, указывающая сумму. Неуместившиеся пачки ассигнаций – рядом, другие – в сейфах, где вдобавок и россыпь золотых, серебряных и платиновых юбилейных монет, слитки ценных металлов, которые усердно предлагал гражданам банк, и акции займов и серьёзных акционерных обществ, в первую очередь – самого Сбера, лотерейные билеты. Короче, Клондайк. Дверцы сейфов взламывали ломиками. В фойе банка стоял банкомат. Его единственно не сумели вскрыть и в ввосьмером с трудом затащили на задник пикапа «мазды». Машина под весом села на обода.

         Странник и Кощей сдержанно участвовали в общем восторге. Первый подкреплялся деньгами, но имел в доле лишь двадцать процентов, до второго дошло – теперь на оставшуюся жизнь в розыске. Кощей, банковский электрик, и впустил братву в банк. Вместе с инкассаторской машиной за банк ему светит десять – пятнадцать лет усиленного. Забыть придётся увидеть маму, обманувшуюся в деликатном Страннике. Лечь бы на дно, да новый дружок в покое не оставит, скоро и на третье дело потащит.

         Странник хватал пачки ассигнаций с полок, жадно вдыхал запах денег. Они пахли типографской краской и ещё чем-то едва уловимым: тёплыми морями, дорогими отелями, шикарными автомобилями, длинноногими девчонками и, наконец, свободой. На инкассации он уже подрубил капусты, но нужно миллионов шесть, лучше – десять, заокеанской или европейской валюты, чтобы широко вздохнуть грудью. Тогда Странник станет непотопляем.