Белым по чёрному

— Отлично! Теперь, надеюсь, никто не станет утверждать, что этот камень, состоящий из миллиардов раковин, образовался на суше?

— Ра-азумеется, нет! — согласился дядюшка Глобус.

— И сколько же раковин на него пошло! — дивилась тётушка Тряпка. — Батюшки! Да тут каждый второй дом из этого ракушечника построен.

— Чудесный камень, — согласился Мелок. — И до чего удобный! Мягкий, лёгкий, прочный! Его можно пилить обыкновенной пилой, обтёсывать топором и, как видите, складывать из него дома. Таких домов много не только в Одессе, но и в Севастополе, и в Симферополе, и в Кишинёве, и в Баку, и в других городах. А Одесса — она просто-напросто стоит на огромной толще такого камня. С давних времён добывали его люди в подземных каменоломнях и тут же на поверхности строили жилища. Так со временем под городом получился целый лабиринт подземных улиц и переулков. Редкий человек решится спуститься туда без опытного проводника. Можно месяцами блуждать во мраке узких перепутанных пещер да так и не найти выхода. Недаром во время гражданской и Великой Отечественной войн в катакомбах скрывались партизаны. Где они, враги хорошо знали, но отыскать их всё-таки не могли.

Для того чтобы образовалась такая толща ракушечника, потребовался не один миллион лет. На дне мелкого древнего моря жили бесчисленные полчища ракушек. Они размножались, умирали... Время шло, и постепенно на дне скопился многометровый слой раковин, погибших моллюсков, ила. Нижние раковины ломались под тяжестью верхних. Вся эта масса слёживалась, прессовалась. Вода понемногу растворяла кусочки раковин и этим раствором как бы склеивала всю массу. Помогли тут и поколения морских червей, и других обитателей морского дна... Так вот и получился камень ракушечник. А потом море ушло и пласты камня очутились на суше. Вот и вся история.

— Да, но при чём тут эти ракушки? — не выдержала Ручка. — Ведь мы же говорили об известняке!

— А раковины и состоят из известняка.

— Предположим, — не сдавалась Ручка. — Но ведь вы — Мел! Вы-то не из ракушек сделаны!

— А это мы ещё посмотрим, — сказал Мелок. — Ну-ка, Тряпка, берись за дело.

И через несколько минут Мелок рисовал на доске микроскоп.

Когда он был готов и Тряпка стёрла всё лишнее, Мелок подошёл к микроскопу и стряхнул с себя на его стеклянную полочку немножко белой пыли.

— Прошу! — широким жестом пригласил он своих товарищей. — Загляните-ка в эту трубочку.

Заглянуть в окошко прибора оказалось не так-то легко. Микроскоп был слишком высок даже для дядюшки Глобуса. Пришлось Мелку подрисовать лестницу. И вот тогда взорам компании открылось удивительное зрелище.

Между прочим, дружок, я тебе очень советую, если представится случай, обязательно сам загляни в окуляр микроскопа и рассмотри щепотку мела. Ты увидишь великое множество довольно странных предметов. Одни, побольше, походят на белые колосья без усиков, на еловые шишки, на раковинки улиток. Другие, поменьше, напоминают ромашки, блюдечки и даже сдобные плюшки. Всё это скелеты и панцири древних морских обитателей. Те, что побольше, принадлежат крошечным морским животным — корненожкам. А цветочки и блюдечки — остатки совсем уже маленьких плавучих водорослей — кокколитофорид.

Недолог был век этих крошечных существ.

Если б у нас с тобой в каждом глазу было по микроскопу и стояли бы мы на дне моря, нам бы показалось, что сверху сыплется частый дождь. Так непрерывно, днём и ночью, осаждаются миллиарды умерших корненожек и кокколитофорид.

За миллионы лет толща осадка достигает сотен метров. Со временем вся эта масса под действием своей тяжести и морской воды превращается в камень. Тот самый, который мы с тобой уже выдели возле Белгорода. Вот поэтому-то известняки и называют осадочной породой.

И ракушечник, и мел состоят из одного и того же материала. Только, разумеется, ракушечник сложен из больших раковин, а мел — из микроскопических.

Ты, возможно, спросишь меня, откуда же добывали все эти миллиарды больших и малых существ материал для своих скорлупок-панцирей. Из воды! Всё нужное было тут же, под рукой. Ведь в воде морей и океанов находятся тысячи тонн растворённого известняка. И запасы эти не уменьшаются. Множество рек и ручьёв вымывают и растворяют известняк на суше и несут его в океан. Тут за дело берутся неисчислимые полчища видимых и невидимых живых существ, и известняк снова становится твёрдой породой.

Теперь стоит нашей планете постараться и поднять дно моря, и пожалуйста, — известняковые горы готовы.

Но ты, кажется, хочешь задать ещё один вопрос: разве морская вода не должна тут же растворить осаждающиеся на дно раковины и панцири морских обитателей? Нет. Что-то, конечно, она растворяет, но это такой пустяк, о котором и говорить не стоит.

Вообще в морской воде чего-чего только нет! Тут и обыкновенная, всем знакомая поваренная соль, и другие химические соединения, которые тоже называются солями, хотя они вовсе не солёные. Есть тут и металлы: магний, цинк, железо, медь и даже золото... Да, да, самое настоящее золото. Конечно, в воде его очень мало, но оно есть.