Бен Гурион

Бен-Гурион тоже начинает чувствовать разрушительное действие времени. После перенесенной в 1955 году болезни он понимает, что сопротивляемость организма не будет длиться вечно. Он начинает заботиться о своем здоровье и всякий раз, едва почувствовав недомогание, обращается к специалистам и становится образцовым пациентом доктора Фельденкрайза, который убеждает его заняться физическими упражнениями. Вскоре утренняя ходьба станет неотъемлемой частью имиджа Старика. Тревога за свое здоровье и неизбежный процесс старения заставляют его еще больше заинтересоваться биологией. Особенно его интересует деградация мозга, поскольку, всегда гордившийся своей отменной памятью, он начинает забывать какие-то подробности, иногда не может вспомнить имена. Эти симптомы он называет «сигналом тревоги о старении ума».

Тридцать лет, с момента первой победы сионистского движения в 1933 году и до отставки в 1963-м, Бен-Гурион является лидером еврейской общины Палестины и государства Израиль. В эти славные годы входят принятие Билтморской программы в 1942-м и первый отъезд в Сде Бокер в 1953-м. Именно в этот период он принял важные исторические решения. Его возвращение в 1955 году после отставки Лавона, победа в Синайской кампании, чьей душой он был, дарят ему четыре года славы, которые совпадают с «золотым веком» Израиля конца пятидесятых. В 1960 году его слава идет на спад. Это растянется на долгие годы и будет сопровождаться сенсационными взлетами и падениями.

Но даже в эти последние годы Бен-Гурион не теряет своей невероятной готовности к борьбе. Возвращаясь после последнего визита в США, он делает пересадку в Париже и признается Мендес-Франсу: «Я возвращаюсь, чтобы принять участие в выборах, и надеюсь набрать 51 % голосов!». Премьер-министру семьдесят пять лет, но он намерен остаться еще на один срок. Его собеседник качает головой и говорит: «Не думаю, что вам это удастся». Вскоре события покажут, что Мендес-Франс был прав. Бен-Гурион возвращается в Израиль для участия в выборах, вызванных чудовищным скандалом, запятнавшим всю политическую верхушку. Его победа не может скрыть того факта, что он перестал быть несомненным лидером. Его тоже сметут волны, поднятые делом Лавона.

Глава 16 БУРЯ

29 октября 1957 года, во время дебатов в Кнессете, невысокий темноволосый молодой человек, стоявший на балконе для зрителей, бросает что-то в направлении стола, вокруг которого сидят члены правительства. Этот предмет, оказавшийся гранатой, падает рядом со стулом министра по делам религий Моше Шапира и тяжело его ранит; осколками ранены Голда Меир и Бен-Гурион — у премьер-министра задеты рука и нога. Виновный задержан: это психически неуравновешенный человек по имени Моше Дуэк. Он заявляет, что хотел отомстить «Еврейскому агентству», к которому, по его утверждению, у него серьезные претензии.

Покушение вызывает в стране значительный резонанс. Возмущенный Нехемия Аргов, секретарь Бен-Гуриона, немедленно приезжает в Тель-Авив и несколько дней неотлучно сидит у постели раненого. 2 ноября, в субботу, возвращаясь после недолгого визита в Тель-Авив, на Иерусалимской трассе он внезапно не может справиться со своим автомобилем и сбивает велосипедиста. Врачи полагают, что им вряд ли удастся спасти потерпевшего — женатого мужчину, отца четверых детей. Аргов возвращается домой, запирает дверь и стреляет себе в висок. Прежде чем свести счеты с жизнью, он оставляет на письменном столе два конверта: один адресован друзьям, другой — запечатанный — Бен-Гуриону. Он пишет друзьям: «Боюсь, что велосипедист не выживет… К сожалению, при этой ситуации я не смогу жить». Многие полагают, что одним из поводов самоубийства послужило покушение на Бен-Гуриона. «Он думал, что сумеет своей жизнью предотвратить покушение на Бен-Гуриона. Нехемия закрыл бы его своим телом, получив пулю, направленную в Старика».

Нехемия Аргов буквально поклонялся тому, кто, со своей стороны, абсолютно доверял ему. Никто из сотрудников не был Старику ближе, чем он. Старик даже подчинялся его «приказам»: надеть пиджак, отдохнуть, отложить на потом тот или иной вопрос. Он полностью полагался на него в отборе посетителей, в работе с корреспонденцией, в составлении графика работы. На время своего отсутствия он поручал Аргову подделывать свою подпись на официальных документах и на поклонение Нехемии отвечал глубокой привязанностью.