Бендиго Шефтер

Наконец я подобрался к каменным воротам, подобрал кусок породы и принялся мять ее пальцами. Древний кварц крошился в руке. Я стукнул камнем по скале, он рассыпался в прах, но золота в нем не было. Чуть ниже, там где ручей обрастал льдом, я заметил кварцевую жилу, уходящую под лед. Разбил лед камнем. Опустил руку в воду, пошарил по дну и вытащил пригоршню песка. С песком попались три кусочка кварца. Снова окунул руку и отломил еще кусок от кварцевой жилы. На камешках были четко видны следы золота.

Я выпрямился, обтер окоченевшие руки и сунул их под мышки, чтобы согревать.

Золото... Только ли вкрапления или я нашел настоящее месторождение?

Сейчас зима, разрабатывать прииск невозможно. В таком месте даже охрану не поставишь, а если о нем узнают, это будет необходимо. Мне хотелось сразу же добыть хоть немного золота. Плохо, что вскорости нужно собираться - я никого не предупредил, что останусь на ночь в горах.

Все же я сходил к лошади, взял из сумки охотничий топорик и вернулся к ручью. Расширил топориком прорубь и принялся отбивать кусочки кварца под водой. Там было золото!

Раньше я слышал разные толки о золотодобыче, время от времени и сам безуспешно пробовал его искать. Считалось, что, чем глубже ты раскалываешь жилу, тем богаче она становится. Но один старый золотоискатель утверждал обратное: жила, говорил он, уходя под землю, постепенно рассасывается. Чем ближе к поверхности, тем она богаче. Что было правдой, я не знал. Но подумал, что в низовьях ручья, в песке, нанесенном с верховьев, золота должно быть больше. Весной нужно будет хорошенько порыться на ближайшей отмели.

Больше часа я работал, стараясь как можно меньше шуметь, избегая прикасаться к трещинам, чтобы не начали осыпаться большие камни, собирая только самые лучшие осколки. А когда тени стали удлиняться, аккуратно ссыпал всю пыль и осколки в прорубь и прикрыл ее заснеженной деревяшкой. К утру все снова обледенеет.

Добытое добро я завернул в одеяло, вскочил на коня и поехал домой. Пошел снег. Похоже, мне повезло - через пару часов мои следы заметет.

Домой я вернулся около полуночи. Занес свой груз в кузницу, а потом повел на конюшню лошадь. Из дома вышел Каин.

- У нас сидит Рут, - сказал он. - Мы уже стали беспокоиться.

- Погоди. Нужно поговорить.

Обтерев мустанга и задав ему корму, я вернулся в кузницу. Выудил из мешка кусочек руды со следами золота. Сбил все лишнее, и кусок засверкал.

- И много там его? - спросил Каин.

Я пожал плечами.

- Толком не знаю, но, кажется, кое-что есть. Конечно, через несколько футов жила может рассосаться. Но вниз по течению ручья стоит поискать, туда годами сносилась порода сверху. Похоже, сегодня я набрал долларов на сто.

- Мы все это расколем и выплавим металл, - сказал Каин. - Что ж, сегодня ты неплохо поработал.

Мы ссыпали руду в холщовый мешок и спрятали его под обрезками досок, грудой старых веревок и всяким прочим хламом.

В доме я застал Рут, Буда и Дрейка Морелла. Голод и усталость не мешали мне испытывать восторг от своего открытия, хоть богатству я не придавал значения. Мне хотелось лишь идти своей дорогой, чтобы добиться уважения людей.

- Бендиго, я слышала, ты собрался на Восток? - спросила за ужином Рут.

- Да. Верхом до железной дороги, поездом до Омахи, а потом в Чикаго и Нью-Йорк.

- А Новый Орлеан?

У меня покраснели уши.

- Возможно. Но ведь она меня давно забыла. На что ей дикарь из дикого края?

- Ты давно не смотрелся в зеркало, Бендиго, - улыбнулась Рут. - Ты красивый мужчина.

Теперь покраснело и лицо. Я не привык к комплиментам насчет внешности и просто не знал, как себя вести и что ответить.

- Кстати, Бен, - выручил меня Дрейк, - на побережье начал выходить новый журнал - "Оверленд мансли". Издателя зовут Брет Гарт. Пошли ему что-нибудь. Про жизнь на Западе ему интересно все.

- Спасибо, я попробую.

- Мы тут как раз говорили, - сказала Хелен, - что в будущем году обозов уже не будет.

- Тут заезжал один человек, который работает на железной дороге, "Сентрал пасифик". Они строят пути на восток быстрее, чем "Юнион пасифик" на запад.

Они пили кофе и тихо беседовали, а я принялся думать о прошлом, о том, что ушло безвозвратно. Когда-то мы приехали в эту необжитую долину, построили себе дома и живем здесь уже довольно много времени. Выращиваем скромные урожаи, охотимся, собираем ягоды, пьем воду из здешних ручьев.

Что все это значит? Чем же мы лучше бобра, который ведь тоже строит, запасает еду, а потом меняет место и уходит туда, где жить лучше? Принесли ли мы пользу этой земле? Своей стране?