Бенджамин Дизраэли, или История одной невероятной карьеры

Дом леди Блессингтон, которая уже ряд лет была вдовой, являлся местом оживленных встреч многих политических, литературных и общественных знаменитостей. Хозяйка дома покровительствовала Дизраэли, используя свои обширные связи в большом свете, чтобы помочь блестящему молодому человеку делать карьеру. Это было родом своеобразного хобби, которым занимались и некоторые другие дамы. Леди Блессингтон вводила Бенджамина в свет и выгодно подавала его там. Для этого существовало много различных способов.

Однажды в июне 1834 г. Дизраэли присутствовал на обеде в доме Блессингтон. На обед был приглашен и видный государственный деятель лорд Дарем. Когда он появился, с ним стали беседовать те, кто его знал ранее, но хозяйка в нарушение обычая не представила гостю никого из тех, кто с ним до этого не был формально знаком. Это отступление от этикета было умышленным, чтобы обеспечить психологическое преимущество Дизраэли. И действительно, Дарем, обратив внимание на не совсем обычного гостя, попросил хозяйку познакомить их. На это и был салонный расчет. Затем, когда началась общая беседа, она направляла ее сама и подвела к теме, на которой ее протеже мог особенно эффектно блеснуть. Здесь она как бы невзначай спросила мнение Дизраэли, и нити беседы тем самым были переданы в его руки. Бенджамин начал говорить, обращаясь к хозяйке, но говорил он о том, что интересовало Дарема, и высказывал интересные мысли и аргументы, подкреплявшие и развивавшие мысли достопочтенного лорда. «На лорда Дарема это произвело сильное впечатление», — замечает один из участников вечера. Так Дизраэли был «подан» влиятельной личности, что ему и было нужно. Дизраэли заинтересовал Дарема настолько, что он сам вскоре приехал к молодому человеку, хотя и не застал его дома. В июне Бенджамин, ссылаясь на леди Блессингтон, писал сестре: «Мои перспективы в отношении политики хороши, равно как хорошо и положение в обществе, ибо меня поддерживает очень сильная партия, и я думаю, что у этой партии есть шансы на победу». Это не просто эпизод из светской жизни Англии первой половины XIX в. — сам по себе он для нас не представляет интереса, — а черта сложного процесса создания политической карьеры в то время.

Внучки Шеридана так же, как и леди Блессингтон, работали над обеспечением репутации Дизраэли. Именно в доме одной из них, г-жи Нортон, Бенджамин, как уже говорилось, был представлен хозяйкой лорду Мельбурну. Маститый государственный деятель обратил внимание на Дизраэли, завязался долгий разговор, в ходе которого на вопрос министра, кем Дизраэли хочет быть, последний и заявил, что намерен стать премьер-министром. Мельбурн не возмутился подобной дерзостью, а отнесся к Бенджамину спокойно и с интересом. Он высказал ему свои соображения о том, кто стоял в очереди на пост главы правительства в ближайшие годы (естественно, Дизраэли места среди них не нашлось) и какими качествами нужно обладать, чтобы сделать карьеру в политике. Разговор не был обескураживающим для Дизраэли, ибо Мельбурн предрек, что он все-таки добьется успеха в политике. Многоопытный лорд не предвидел тогда, чего все же сумеет добиться Дизраэли. А он, как замечает один из его биографов — Левин, «не просто хотел бы стать премьер-министром, но считал, что он станет им. И когда Дизраэли принял такое решение, он сознательно и методически стал добиваться этой цели».

Цель жизни, изложенная Дизраэли в беседе с лордом Мельбурном, нашла отражение в художественной литературе, что подчеркивает серьезность сказанного им. В свой роман «Контарини Флеминг» Дизраэли включил похожий эпизод, перенеся действие в одно из германских государств. Значит, убеждения Дизраэли на этот счет были весьма устойчивыми.

Об этих убеждениях, да и о разговоре Дизраэли с лордом Мельбурном, конечно, знал писатель Э. Булвер-Литтон, протежировавший Дизраэли в обществе. Все это нашло отражение в романе Э. Булвер-Литтона «Кеннел Чиллингли, его приключения и взгляды на жизнь», написанном через 38 лет после упомянутого события. В романе речь идет о некоем Гордоне Чиллингли, потомке аристократического, но не очень влиятельного рода. Говорится, что он займет высокое место среди будущих влиятельных людей. Его уверенность в себе огромна, она заражает всех, с кем он встречается. Одно из действующих лиц романа говорит, что Гордон сказал ему недавно с полным хладнокровием: «Я намерен стать премьер-министром Англии, это только вопрос времени». Интересно, что автор следующим образом комментирует позицию Гордона Чиллингли: «Единственной владевшей им страстью была жажда власти. Он насмехался над патриотизмом как над отжившим предрассудком, над филантропией — как над сентиментальной суетней. Он хотел не служить своему отечеству, а управлять им. Он хотел возвысить не человеческий род, а самого себя».