Бенефис чертовой бабушки

Он основательно засел в грязную жижу, сложившись пополам, торчал в ней живой затычкой, с натугой покряхтывая. Я, наверное, только мешала, пытаясь ухватить его за воротник. И настолько мы были поглощены этим занятием, что не заметили появления еще одного человека:

– Вы что над мальчиком издеваетесь!!!

Грозный рык Анны Петровны прозвучал совсем некстати. Вытянутого почти до горизонтального состояния Антошу от неожиданности уронили, и он вновь поднялся над уровнем земли только торчащими вверх ногами. Руки, беспомощно раскинутые по обе стороны ямы, бессмысленно скребли ее края. Анна Петровна, державшая выдернутое из земли вещественное доказательство, весьма недвусмысленно им покачивала.

– Убийцы, – уже не так громко обозвала нас нянюшка. Она начинала сомневаться в правильности своего поведения, но признавать ошибку ей не хотелось. – Я вас всех выведу на чистую воду…

– Да уж сделайте одолжение! – вскипел Димка. – В первую очередь выведите на нее своего племянника. Если мы, конечно, его достанем. Он среди нас самый грязный.

– Вы заляпали орудие убийства, – обреченно проронила я, отходя подальше от ямы. Все равно от меня никакого толку, а моральную поддержку могу обеспечить и на расстоянии.

– Какое это орудие? Что, я лома не видела, – совсем уже спокойным тоном заявила Анна Петровна, на всякий случай, откидывая его подальше от себя, и кинулась на помощь племяннику.

Прощально чавкнув, яма выпустила Антошу из своего плена. Забыв про лом, все рванулись смывать грязь. Уж очень омерзительное чувство она вызывала. Лично мы с Димкой понеслись под душ домой. Анна Петровна, недовольно ворчащая про недавно протертые полы, направила ребят в баню. Под холодную воду. Не стоит удивляться, что к приезду участкового вместе с оперативником вещественное доказательство исчезло. Было не до лома.

Искали его по всему участку, да еще с фонариками, очередной раз будоража и без того взволнованных жителей деревни. В воздухе еще витал запах дыма, весьма настороживший участкового. В поисках лома он не поленился разворошить залитый водой костер. Так и уехали гонцы без него, но с образцами песка и земли из того места, где торчала эта железяка до момента вмешательства Анны Петровны. А один из пластиковых пакетов оживили кучки крапивы, выдернутой с корнем. По словам Антоши, там он отыскал валявшийся лом. Были оформлены куча протоколов, подтверждающих выемку, а также наши показания о том, что исчезнувшее вещественное доказательство не глюк, а объективная реальность. Оба сотрудника прониклись убеждением: сию объективную реальность надежно спрятал кто-то из нашей развеселой компании. Убийца, разумеется. Братьям Брусиловым запретили даже выезд в больницу – навестить мать. Очередная ненормальная ночь грозила перерасти в очередной ненормальный день. Самое страшное – непременный визит родителей Ксюши. Не знаю, как смотреть им в глаза. Впрочем, кое-кому придется гораздо хуже, чем мне. Странно, почему человек не пытается скрыться? Подумаешь, запрет на выезд! Да мало ли в России людей, находящихся в розыске!

Покой даже не снился. Мучила бессонница и тупая головная боль. Я не решалась оставить на ночь окно открытым, и в комнате было душно до потери сознания. Это заставило меня пренебречь всеми опасениями и пойти на риск. Раскрывая окно настежь, едва успела подхватить горшок с геранью, перекочевавший ко мне с легкой руки Анны Петровны. Земля в горшке оказалась сухой, и помимо головной боли я почувствовала угрызения совести. Прихватив таблетки и цветок, поплелась на кухню за водой. В принципе, таблетку можно было запить прямо в комнате – минералкой, бутылка стояла с Димкиной стороны кровати, но я не знала, как среагирует на минералку герань. Мне, например, эта вода не нравится, хотя я от нее и не вяну. А эта пеларгония… Кто ее знает. Кроме того, внешний вид цветка требовал срочной проверки на свету. Может, в горшке уже сухостой?

Как оказалось, бессонница и головная боль мучили и Наташку, чему я очень обрадовалась. Вдвоем, а если учитывать герань, то и втроем, плохо чувствовать себя куда приятней, чем в одиночестве.

Порадовавшись живучести цветка, я прямо с ним направилась к балконной двери и лично убедилась в правдивости Наташкиных слов: «Проверено шесть раз, граница на замке». Только после этого пристроила внушительный горшок на стол и занялась самолечением. Наташка окончательно рассталась со старым журналом, убавила яркость света и заметила, что я пью совсем не то лекарство, которое помогает при головной боли.

– Мне этот препарат помогает, – осадила я подругу и получила в ответ замечание об особенностях моей головы. Она у меня дурная, если не слушает умных советов.