Бенефис для убийцы

Пассажиры на заднем сидении «прыснули», и Широков скомандовал:

– Поехали, шеф!

Чихнув, «Запорожец» вырулил на проезжую часть улицы, весело урча и посапывая.

– Куда едем? – поинтересовалась Наташа, прислонившись щекой к плечу Широкова.

– За город…

– Ну? В такое время? А зачем?

– Секрет…

Свешников включил приемник и поймал какой-то концерт для полуночников. Нежная тягучая мелодия заполнила салон, перекрывая треск мотора.

– Раз вы такие, то я буду спать! – заявила Наташа, поудобнее устраиваясь на сидении.

– Спи. Мы тебя разбудим! – пообещал Игорь.

Минут через сорок машина замерла на окраине погруженного во тьму села. Широков и Свешников выбрались наружу и моментально пропали в ночи. Наташа зажгла лампочку в салоне, достала косметичку и привела себя в порядок, после чего также вышла из машины и огляделась.

Метрах в десяти угадывалось очертание церкви, из приоткрытой двери которой пробивалась полоска света. Пока Наташа пыталась сообразить, что бы это все могло значить, из дверей вышел Свешников.

– Прошу! – пригласил он, распахивая дверь пошире.

Небольшой храм освещали свечи, рассыпая золотые блики по окладам икон. Пахло ладаном и тающим воском. Перед алтарем стоял священник с блестящей серебряной бородой в шитой золотом ризе.

А к невесте уже шел Широков, держа на вытянутых руках воздушную фату.

– Что это значит? – чуть слышно прошептала она.

– Помнишь тот разговор про венчание?… – Станислав посмотрел на Наташу и, стараясь сдержать волнение, сказал: – Я прошу твоей руки!

БЕНЕФИС ДЛЯ УБИЙЦЫ

Глава 1.

Блаженное чувство отдыха и покоя появилось лишь на третий день, когда Широков прямо из столовой пришел на пляж, уселся на покрытый высохшими водорослями камень и погрузил босые ноги в чуть подогретый утренним весенним солнцем мелкий песок. Вокруг нe было ни души, только вдалеке справа на бетонном волнорезе маячили фигурки рыбаков. Легкий ветерок оставлял на зелено-голубой глади моря мазки ряби. Со стороны невидимого отсюда грузового порта доносились приглушенные расстоянием гудки теплоходов. Кроме них тишину нарушали чайки, озабоченно обсуждая меж собой обострившуюся и для пернатых проблему питания.

Станислав потянулся и закрыл глаза. Безмятежное одиночество располагало к размышлениям…

Все началось два месяца назад с неожиданно проявившейся язвы желудка. Стараниями врачей кризис довольно быстро миновал, но для «полной стабилизации положения», как выразилось местное медицинское светило, весьма желательно было пролечиться водичкой. В своей фирме путевок не оказалось, а заводской приятель помог добыть горящую сюда, в профсоюзный санаторий. «Это, конечно, не Кисловодск, но профиль почти подходит», – напутствовал он.

Человеку, которому за все тридцать два года жизни наибольшее неудобство доставлял максимум насморк, тяжело примириться с необходимостью ограничивать себя во многом из-за открывшейся неприятной болезни. Широков никогда не был привередливым в еде, но неизбежные теперь протертые супы и жидкие каши выводили его из равновесия. Любимое сухое вино врачи запретили, а водка всегда вызывала головную боль и удручающую сонливость.

Пришлось отказаться от гантельной гимнастики, бросить курить… К слову сказать, злополучная диета заметно повлияла на и без того скромный бюджет семьи, потому что заставила чаще прибегать к услугам рынка с его жуткими ценами. Да и сама по себе беготня в поисках нужных продуктов и бесконечные очереди доводили жену до исступления.

Мысль о Наташе напоминала о рухнувших планах взять отпуск вместе летом и махнуть вдвоем куда-нибудь в тихое местечко.

Широков вздохнул, закатал до колен штанины и направился к воде. Она оказалась на удивление холодной, и пальцы на ногах заныли уже через минуту, К тому же в пятку впился острый осколок ракушки. Станислав обиженно хмыкнул и вернулся, прихрамывая, на облюбованное место пляжа.

Неожиданно он заметил, что на берегу теперь не один. Возле кабинки для переодевания стояла женщина лет тридцати в пестрой блузке и белых узких джинсах. Растрепавшиеся светло-пепельные волосы эффектно обрамляли загорелое лицо, а на полных губах блуждала улыбка.

– Привет соседям! – голос звучал с едва заметной хрипотцой. – Извините, если помешала.

– Нисколько! – возразил Широков и с видом хозяина территории добавил. – Располагайтесь, Лина!

Гостья подошла ближе, брови ее удивленно поднялись.

– Однако, за два дня вы быстро освоились! Тем более что совсем не производите впечатление общительного человека.

– Почему!

– Ну-у… – неопределенно протянула она, пожав округлыми плечами. – Мы все-таки ближайшие соседи, а до сих пор вы только дважды утром сухо поздоровались.

– Это все из-за природной скромности!

– Правда? И только – с женщинами?

– С симпатичными женщинами…

Голубые глаза ее широко распахнулись.

– Тем не менее, вам известно мое имя. Откуда?

– О, здесь все просто: через тонкую перегородку между нашими комнатами можно узнать не только имена соседей!

– Подслушиваете мои с Надей разговоры?

Непонятно, чего было больше в интонации: изумления или разочарования.