Бенефис для убийцы

– Ну-у… – растерялся Широков. Ему не хотелось казаться невежливым.

– Сердце разболелось… Да и давление…

– Снова – сердце?

– Он погоды, наверное…

– Татьяна, Андреевна, при такой погоде наоборот организм оживает! – вмешался Ваня. – Солнце же!

– Это вам, молодым, солнце в радость. А нам эти колебания погоды только неприятности доставляют.

– Тю… Нашли старушку!

– Конечно! Старуха и есть! – невесело усмехнулась Лосева.

– Вот я вам покажу старуху! Как приглашу в клуб на танцы! Всем нос утрем!

– Перестаньте, Ванечка, какие танцы?!– отмахнулась та. – Совсем меня в краску вгоните!

– Я абсолютно серьезно!

Кавалер подскочил к даме, кланяясь и расшаркиваясь.

Про себя Широков отметил, что теперь женщина засмеялась совершенно искренне, раскованно и следы усталости исчезли с ее лица.

– Ладно, хорошие мои, бегите, а то опоздаете!

Для убедительности Татьяна Андреевна махнула рукой в сторону лечебного корпуса.

Широков добросовестно высидел в очередях и принял все назначенные врачами процедуры. Затем затарился новой порцией бутылок минеральной воды, которой местные медики приписывали массу целебных свойств. Возможно, так оно и было на самом деле, хотя на вкус ничего особенно не ощущалось в отличие, скажем, от «Боржоми».

Медведева в комнате не было. Станислав посмотрел на прочитанный от корки до корки «Огонек» и решил сходить в библиотеку. По существующему здесь порядку для этого следовало выписать талон у горничной.

Широков спустился на первый этаж, но в служебной комнате Татьяны Андреевны не обнаружил. Отсутствовала она и в кабинете врача, расположенном наискосок через холл. Наконец, Станислав обратил внимание на открытую дверь кладовки слева от парадной лестницы.

Полуподвальное помещение, служившее, как видно, хранилищем хозинвентаря и всякого рода ненужного хлама, освещалось лишь одной лампочкой, болтавшейся у потолка. Вниз вело несколько щербатых ступенек.

Татьяна Андреевна возилась с мешками в дальнем углу.

Широков дипломатично кашлянул и остался стоять у порога.

– Кто там? – испуганно вскрикнула женщина, стараясь разглядеть посетителя.

– Мне б талон в библиотеку… Но, если вы заняты, я могу прийти позже.

– Нет, я сейчас! С этим барахлом все равно быстро не разобраться!

– Давайте субботник с мужиками устроим? – предложил Станислав. – Куда вам с больным сердцем!

– Нет-нет! – поспешно возразила Лосева, вытирая руки о фартук. – Я уж сама потихоньку…

В кабинете она надела очки и быстро заполнила небольшой стандартный бланк.

– Интересно наблюдать, как вы пишите, – сказал Широков. – Непривычно!

– Ах, это… Такой уродилась… Знаете, у нас хорошая библиотека.

Они поговорили о книгах, вспомнили любимые, потом Татьяна Андреевна неожиданно сообщила:

– Первый раз за время, что здесь работаю, отдыхающий сбегает до окончания путевки, и даже не предупредив меня!

– Вы Мокшанского имеете в виду?

– Кононова… – возразила Лосева растерянно.

– Он вчера пробирался по парку с чемоданом в руках!

– Да? Я думала, он сегодня утром уехал… Выходит, он следом за Михаилом Германовичем… исчез? Странно…

– Что странно?

– Так… – Лосева неопределенно пожала плечами.

– Эх, Татьяна Андреевна! – Широков укоризненно покачал головой. – И вы в пинкертоны подались! Я Медведеву говорил: мало ли какие обстоятельства могут у человека возникнуть!

– Оно, конечно, так… Виктор – любопытная личность: москвич, представился инженером-электронщиком какого-то НИИ. Только, сдается, ложь это! На мой взгляд, он профессиональный картежник, зарабатывающий игрой себе на жизнь!

– Вам знакома эта категория людей? – переспросил Станислав.

– Нет, что вы… Но кое-какой жизненный опыт у меня есть, и в людях я разбираюсь.

– На чем же основывается вывод относительно Виктора?

– Хотя бы на коробках из-под игральных карт! Я их целыми кучами выгребала из урны у него в комнате. Да и сам Кононов как-то подарил мне три почти новеньких колоды. Сказал, мол, внукам отдадите.

– Внукам?

– А что? У меня вполне могли уже быть внуки!

В голосе женщины послышался вызов вперемежку с отчаянием.

Широков осознал, что неожиданно разговор коснулся темы, неприятной для Лосевой.

– Кстати, могу еще добавить, – продолжала та вопреки ожидаемому. – Кононов частенько вечерами уходил играть куда-то в город вместе с Мокшанским!

– Михаил Германович – картежник? – Станислав сделал вид, что слышит об этом впервые.

– Еще какой! Разумеется, он не был так помешан на игре, как Виктор, но случая не упускал. Они на этой почве и сдружились.

– Сдружились?

– Удивлены? Я, может быть, не совсем точно выразилась, но сути дела это не меняет.

Татьяна Андреевна взглянула на часы и прогнала Широкова в столовую.

«С бухты-барахты завела разговор и также резко его прекратила… – подумал Станислав. – С чего вдруг?»

За обедом Ольга Петровна была на удивление молчалива. Широков ощутил даже что-то вроде разочарования: будто его лишили привычного блюда.

– О чем грустим, Ольга Петровна? – не выдержал он.

– Чувствую себя неважно… Вероятно, давление…