Бенгальские рубины

Задыхаясь, Элоис попыталась подняться вверх по веревке, но не могла больше двигать раненой рукой. Ей удалось только раскачать веревку своим телом, она так и качалась над животным, словно огромный маятник.

Понимая, что этим она только еще больше разозлит зверя, Элоис прекратила борьбу. Ее руки начали скользить и дрожать. В отчаянии Элоис закричала:

— Сюда, киска, киска! Хорошая киска, кис…

Ее пальцы разжались, и она почувствовала, что падает вниз с отчаянным криком. Элоис успела только представить, как больно она сейчас ударится спиной о землю, как вдруг чьи-то руки быстро и крепко подхватили ее. Элоис крепко зажмурила глаза. Она знала, кто пришел ей на помощь.

— Куда это вы собрались, сударыня?

Глава 7

— Я хотела немного подышать воздухом, — девушка пыталась отделаться шуткой. Однако взглянув на человека, поймавшего ее, ей стало ясно, что он не настроен шутить.

— Это неблагоразумно с вашей стороны.

В свете нарождающегося дня его глаза блестели особым, тревожным блеском.

— И часто вы, будучи в гостях, гуляете по саду в корсете и сорочке?

Элоис не желала, чтобы он заметил ее испуг. Тон ее голоса стал тверже.

— Меня никогда не приглашали в гости, поэтому не могу сказать с уверенностью.

— Хм… — После столь глубокомысленного ответа незнакомец понес ее через сад к дверям дома. Они были распахнуты навстречу влажному воздуху.

— Вы уже можете опустить меня.

— Я так не думаю.

Она посмотрела поверх его плеча, обдумывая, можно ли вырваться из его рук и убежать, но тут увидела тигра, который следил за ней своими яркими, блестящими глазами. Время от времени он высовывал язык и облизывался, словно сожалея о потере столь лакомого кусочка. Мужчина молчал, наверно, обдумывая, каким ужасным способом ее лучше всего наказать. Отец всегда наказывал ее за любое проявление своеволия. Разве не все мужчины одинаковы?

— Какую необыкновенную кошку вы держите у себя дома.

— Соня — не кошка. Одно наверное движение — и она могла бы вас съесть.

Элоис подумала, что незнакомец шутит, но, внимательно посмотрев на его твердо сжатые челюсти и свирепый взгляд, поняла, что это правда.

— Как вам удалось раздобыть такое необычное украшение для сада? Большинство людей предпочитает заводить птичек, а не хищных животных.

— Мне подарили Соню, когда я был за границей.

— За границей?

Элоис не удалось подавить нотку интереса.

— Да, милочка, — он посмотрел на нее многозначительно, — в Африке.

Элоис уже собралась засыпать его вопросами, но легкое подергивание мышц на его подбородке помешало ей это сделать.

Он поднялся по лестнице, открыл дверь розовой комнаты и опустил ее на разобранную кровать.

Вздохнув при взгляде на ее окровавленную повязку, он походил по комнате, нашел ее банную простыню, разорвал ее на полоски, чтобы использовать в качестве бинта. Элоис отвернулась, когда незнакомец перевязывал ей рану. Закончив свою работу, он сказал:

— Я бы не советовал вам снова пускаться в рискованное путешествие ради глотка свежего воздуха. Соня — не единственное существо, которое бродит по моему саду в поисках лакомой добычи.

С этими словами он вышел из комнаты и запер дверь, оставив ее наедине со связкой простыней, грустной музыкой колокольчика и грозным рычанием тигра за окном.

Раздеваясь, Элоис обнаружила рубин, спрятанный под корсетом. Завернувшись в атласное одеяло, она почувствовала, как мурашки побежали по ее телу. Ей снова казалось, что она не одна в комнате.

— У тебя слишком напряженный взгляд, Слейтер. Боюсь, он не понравится объекту нашего внимания.

Слейтер даже не взглянул на друга, когда тот вошел в гостиную. Он продолжал смотреть в окно на разгорающуюся зарю и пытался не думать о том, что за стеной этой комнаты находится Элоис Кроуфорд, которая сняла все с себя и легла спать.

Увидев, как она спускается по веревке в сад, он настолько разозлился, что не обратил внимания на наряд гостьи. Однако, проводив ее в ее комнату, не смог удержаться, чтобы не понаблюдать за ней сквозь дырочку в стене, спрятанную в штукатурке.

Все эти годы, вспоминая Элоис Кроуфорд, он убеждал себя, что она выросла похожей на отца и стала женщиной с серыми волосами, птичьим, как у Кроуфорда, носиком и страстностью вареной картошки.

И он был неправ, совершенно неправ.

Она очень похожа на свою мать и ведет себя так же, как она. У нее есть характер! Он потер место, куда она его укусила. Укусила его! За 36 лет жизни он перенес голод, лишения, в него стреляли, резали ножом, хлыстали кнутом. Но никто никогда его не кусал. Никому никогда не удавалось усыпить его бдительность. Чертовка!

— Эй, приятель, ты слушаешь меня?

— Хм… — резко развернувшись, Слейтер, наконец, посмотрел на своего друга. Лицо Карри выражало недовольство.

— Наконец-то я привлек твое внимание или хотя бы часть его!

Уильям раздраженно закрыл дверь.

— Что, черт возьми, ты собираешься делать дальше?

— Я думаю, сейчас неплохо бы искупаться.

— Слейтер, я говорю не об этом, и ты это знаешь.

— Тогда что же ты хочешь узнать, Карри? — Голос Слейтера стал жестким. Хотя Уильям ему был друг, он не допустит фамильярности.