Беня. Сборник рассказов

Представьте себе торцевую стену здания, сложенную из каменный блоков, примерно втрое превышающих размеры стандартного кирпича. Стена в целом, как здесь водится, идеально ровная. Правда, наружная часть блоков представляет собой нарочито неровный скол. Одни камни чуть-чуть более выпуклы, другие – напротив, поплоще. Так вот, Игорь умудрился путем тщательного подбора камней написать во всю стену хорошо знакомое нам слово из трех букв. Обычно оно невидимо, но в краткий предзакатный момент, когда солнечные лучи параллельны плоскости стены, выложенная чуть более выпуклыми камнями надпись как бы вспыхивает розовым огнем. Это потрясает. Я умудрился сфотографировать необычную стену. Если разыщу снимок, который завалялся где-то в кучах других, постараюсь сопроводить им этот текст. Будет жаль, если он потерялся безвозвратно. Правда, по понятным причинам нет никакой гарантии, что издательство решится его опубликовать.

Знают об уникальной стене лишь некоторые наши соотечественники. Канадскому глазу краткая, почти мгновенная игра лучей заходящего солнца ничего не говорит.

Где ты сейчас, бескорыстный творец уникальных шедевров? Чем еще можешь нас удивить? Отзовись! Мой E-mail: alexander.borodin@yahoo.com.

1994.

Стихи о канадском паспорте

– Сэр! Сэр!..

Алексей оглянулся. Худой громила в кепке и ватнике протискивался за ними с Аленкой через толпу Птичьего рынка, манил пальцем и повторял, как заведенный:

– Сэр! Сэр!..

– Вы меня? – спросил Алексей.

– Так ты русский… Ну, это даже лучше… Мужик! Ты не представляешь, как тебе повезло!

Громила приблизился, и стал слышен кислый запах его похмельного дыхания. Он снял кепку, чтобы вытереть пот со лба, – под кепкой светилась стриженная "под ноль" прыщеватая голова.

– Мужик! Я тебе сейчас такое покажу – обалдеешь. Не пугайся моей карточки, я вправду только освободился, но это к делу не относится. Давай отойдем в сторонку.

– Это еще зачем? – насторожился Алексей.

– Боишься? Ладно, смотри так!

Громила одной рукой оттянул от себя полу ватника, а другой вытащил из внутреннего кармана маленькую темно-синюю книжечку и грязным большим пальцем отогнул обложку. Среди мельтешения иностранных букв была запрессована в прозрачный пластик цветная фотография… самого Алексея!

– Понимаешь, нашел бумажник с канадским паспортом, – при слове «нашел» глаза громилы вспыхнули нечеловеческой честностью. – Вижу: хозяин идет. Хотел вернуть, а ты оказался двойником этого лоха-канадца. Услышал бы от других – ни за что бы не поверил, что такое бывает! Покупай, второго такого случая в жизни не будет.

– Па-а-ап! Пойдем! – потянула за рукав Аленка.

– Сейчас, дочка. Сейчас пойдем… Ну, предположим, я куплю, а зачем мне чужой иностранный паспорт?

– Ты что, не понимаешь?!! Весь мир будет твой – вот зачем!

– И за сколько?

– Рублей двести, не меньше.

– Таких денег у меня нет. Это же месячная зарплата!

– Займи.

– Нет-нет. Не надо.

– Хорошо подумал?

– Не надо.

– Ну, и дурак! Потом жалеть будешь… – явно расстроенный громила отвернулся и, не оглядываясь, стал пробираться в сторону выхода. Кто-то включил на полную громкость магнитофон:

Птичий рынок, он и лает и поет
Птичий рынок, покупает, продает
Попугаи, черепахи, пуделя
Птичий рынок разлюбезная земля.

Птицы в клетке, звери в клетке, а на воле – воронье.

Это плач по малолетке, это прошлое мое.
Мы кормили в малолетке за решеткой воробья…
Небо в клетку – родословная моя…

Прошло два года.

По случаю отъезда Алексея на ПМЖ в Израиль коллеги устроили на работе целый банкет.

– Старик! Ты прав! – сказал полупьяный шеф. – Союз рухнул, делать тут нечего. Хочешь, откровенно? Половина из нас, если не больше, с удовольствием бы отсюда смотались. Тебе хорошо, у тебя жена – ракетоноситель. А нам как быть, с нашей родословной? Ну-ка, скажи что-нибудь на идише!

Смущенный Алексей встал со стаканом в руке.

– Спасибо вам, друзья! Я очень тронут таким вашим отношением… Иврит мы с Ритой пока только начали учить. Но я уже попробовал написать на нем стихотворение: Анахну ло осим ксилут, зе ло нахон лагур нам тут…

Никто ничего не понял, но все восторженно захлопали.

Прошел еще год.

Алексей обегал все иммигрантские конторы Тель-Авива, но никто не мог гарантировать ему американскую green-card или канадский landed status.

– У тебя прекрасное гражданство, – поучал его один из «консультантов», – ты можешь совершить путешествие в любую страну мира, кроме некоторых арабских, конечно. Но чтобы жить и, главное, работать за границей, этого недостаточно. Нужны деньги. Много денег.

– Сколько?

– Минимум – тысяч сто.

– Шекелей?

– Долларов!

– Таких денег у меня нет, – сказал Алексей и осекся. Он вспомнил, что однажды уже произносил эту фразу… – Господи! Какой я был дурак!