Бенита

И Бенита сообразила, что при ярком свете, на фоне неба, ее, конечно, отлично видели из долины, и что очень вероятно, ее фигура, поднявшаяся как орел между небом и землею, обратила на себя внимание матабелов. Да и не только их; вскоре показался белый человек и поднял что-то, может быть, ружье, может быть, подзорную трубу. По красной фланелевой рубашке и широкополой шляпе на его голове она решила, что это белый — и до чего ее сердце забилось при виде его, кто бы он ни был! Вид ангела в небесах вряд ли бы больше обрадовал Бениту, которая чувствовала себя такой несчастной!

Но нет, она, вероятно, спит и видит сон! Что делать здесь белому и его фуре? И почему матабелы не убили его сразу? Она не могла ответить на этот вопрос, однако, по-видимому, у дикарей не было жестоких намерений; они продолжали размахивать руками и разговаривать, пока белый стоял, подняв свою подзорную трубу, если это была труба. Так продолжалось очень долго; волов отпрягли; пришли еще матабелы и увели белого в свой лагерь, где он скрылся. Теперь, ке видя больше ничего, Бенита спустилась с конуса.

У подножия гранитной стены она встретила отца, который пришел за ней.

— Что случилось? — спросил он, заметив ее взволнованное лицо.

— О, — сказала она, — там стояла фура с белым человеком. Я видела, как матабелы захватили его.

— В таком случае, мне очень жаль беднягу, — ответил Клиффорд, — теперь, конечно, его убили. Но что мог делать здесь белый? Вероятно, это был какой-нибудь охотник, который попался в ловушку.

Лицо Бениты омрачилось.

— Я надеялась, — сказала она, — что он поможет нам.

— С таким же успехом он мог надеяться, что мы поможем ему. Он погиб, и все кончено. Что же? Да будет мир его душе, а нам надо думать о себе. Я осмотрел стену; невозможно уйти. Если бы Мейер был профессиональным каменщиком, он не мог бы лучше заделать проход к лестнице, не удивительно, что мы больше не видим Молимо, теперь только птица могла бы прилететь к нам.

— А где мистер Мейер? — спросила Бенита.

— Он спит, завернувшись в одеяло в маленьком шалаше из ветвей подле лестницы. По крайней мере, мне так показалось, хотя было очень трудно различить его в тени; во всяком случае, я видел его ружье, оно стояло подле дерева.

Ну, пойдем завтракать. Он, конечно, скоро явится к нам.

В первый раз после воскресенья Бенита с удовольствием поела сухарей, размоченных в кофе. Хотя Клиффорд был вполне уверен, что белый уже погиб от матабельских копий, вид этого человека придал ей новые силы; это снова вернуло ее к миру людей. В конце кондов, разве не мог он ках-ни-будь спастись?

ГЛАВА XIX. Неожиданное событие

К ужину неожиданно вернулся Мейер. Он был бледен, но казался здоровым.

— Сегодня утром у меня был какой-то припадок, — объяснил Джекоб, — это последствие галлюцинации, которая расстроила меня, когда моя лампа погасла в пещере. Помню, что мне вообразилось, что я видел привидение, тогда как я прекрасно знаю, что их не существует. Я жертва разочарования, тревоги и других, еще более сильных впечатлений, — прибавил он, глядя на Бениту. — Поэтому, пожалуйста, забудьте все, что я говорил и делал и… вы дадите мне поужинать?

Бенита исполнила его просьбу, и он стал есть молча с удовольствием. Когда Джекоб поужинал, он снова заговорил.

— Я пришел сюда по делу, хотя знаю, что мое посещение неприятно вам. Видите ли: крепость Бомбатце мне надоела, и я нахожу, что пора добиться нашей цели, а именно — отыскать спрятанное золото. Как мы все знаем, этого можно достигнуть только путем ясновидения одного из членов нашего общества и гипнотической силы другого. Мисс Клиффорд, прошу вас позволить мне привести вас в состояние транса.

— А если я откажусь, мистер Мейер?

— Тогда, к сожалению, мне придется прибегнуть к таким средствам, который заставят нас послушаться. Против моего желания я буду вынужден (тут его глаза блеснули диким блеском), — пожертвовать жизнью вашего отца, упрямство которого, вместе с его влиянием на вас, становится между нами и блестящей будущностью. Нет, Клиффорд, — прибавил он, — не протягивайте руки к ружью, потому что я уже прицелился в вас из револьвера и в то мгновение, когда вы дотронетесь до оружия, я выстрелю. Ах, вы, бедный старик, неужели вы можете представить себе хотя бы на секунду, что вы, больной, слабый, с окостеневшими руками и ногами, в состоянии одолеть мою ловкость, ум и силу? Ведь я мог бы двенадцатью способами убить вас раньше, чем вы успели бы двинуть пальцем и, клянусь Богом, в которого я не верю, я убью вас, если ваша дочь не станет уступчивее.

— Увидим, мой друг, — сказал Клиффорд и засмеялся. — Я не уверен, что Бог, в которого вы не верите, не убьет вас раньше этого.

Бенита подняла голову и неожиданно сказала:

— Прекрасно, мистер Мейер, я согласна. Завтра утром вы попробуете гипнотизировать меня на прежнем месте, то есть в пещере перед крестом.

— Нет, — быстро ответил он. — Это было не там, а здесь, и здесь я буду снова месмеризировать вас.

— Я выбрала то место, — упрямо повторила Бенита.