Бенони

И вот, наконец, они вошли в пасторский дом. Молодого Арентсена встретили там как важного гостя, подали хорошее угощение, сварили крепкий грог, и пастор Барфуд весь вечер просидел за столом. А когда грог возымел своё действие, мать Розы не раз и не два улыбнулась забавным речам Арентсена.

— Ваша матушка, наверно, не помнит себя от радости? — спросила пасторша.

— Смею вас заверить, госпожа пасторша, что от её забот мне прямо покою нет.

И пасторша улыбнулась и, желая найти оправдание для матери Арентсена, сказала:

— Бедняжка, я её понимаю, она мать.

— Она заставляет меня напяливать по две пары рукавиц зараз.

— Бедняжка!

— Бедняжка? Но только моя выносливость помогает мне это стерпеть.

И тут пасторша улыбнулась во весь рот: ну до чего же он забавный, этот правовед!

После того как пасторская чета отошла ко сну, молодой Арентсен и Роза ещё долго сидели вдвоём. За разговором они хорошо поладили, молодой Арентсен теперь держал себя куда более разумно, Роза ещё никогда не слышала, чтобы он рассуждал так связно и толково. Оба они пришли к выводу, что именно им следует быть вместе и что помолвка с Бенони была нелепостью. Старая, четырнадцатилетней давности привычка опять свела их вместе, что, в общем-то, было вполне логично. Молодой Арентсен чётко рассказал о том, какие у них виды на будущее: виды, надо полагать, отменные, с голубятней и с большим сараем, хе-хе-хе! Команда со шхуны, та, что приезжала на пасхальную побывку, рассказала на Лофотенах о его возвращении, он уже получил несколько писем от кой-кого из местных жителей, которые нуждаются в его помощи. Подумать только, они даже не стали дожидаться, когда вернутся домой, опасаясь, что его перехватит противная сторона, хе-хе.

Роза сказала:

— А как мне быть с Бенони?

— Как тебе с ним быть? — вскричал молодой Арентсен, вкладывая в свои слова другое значение. — Ты же его бросаешь!

Роза покачала головой.

— Так не годится. Разумеется, через всё это надо пройти, так ли, иначе ли, но... Я ему напишу.

— Вовсе нет. Это ни к чему.

— Не далее как несколько дней назад я снова получила от него письмо, — сказала Роза. — Подожди минутку, я его принесу. Я на него не ответила, мне трудно было.

Роза ушла за письмом. И всё время она думала про кольцо и про крестик, и про то, что спаленка и большая комната, которую Бенони пристроил к своему дому, — это всё ради неё. Ещё она вспомнила про некую дату в середине лета.

— Оно, конечно, не очень складно написано, — сказала Роза извиняющимся тоном молодому Арентсену и развернула письмо. Она держалась очень серьёзно, и на душе у неё было грустно. — Но в конце концов, главное — это ведь не слова и не буквы, — добавила она.

— А что ж тогда главное?

— Смысл, — коротко отвечала она, чтобы исключить всякую возможность насмешки.