Бенвенуто Челлини

Но Бенвенуто не позволил себе прямо отказаться от заказа, все, что приказывает его светлость, — закон. Герцог поручил старостам Санта-Мария дель Фьоре заключить договор с условием, что сам герцог будет платить 200 скудо в год (как всегда, жадничал его светлость), а остальное должны были добавлять старосты. Во Флоренции исстари существовали две организации для выполнения художественных работ: общественная и государственная. Институт общественного попечительства был создан старостами богатых цехов. Это называлось «opera». Главы цехов назначали цеховых мастеров членами попечительства, которые следили за строительством и содержанием церквей и зданий, заключали договоры, выбирали художников, архитекторов, мастеров и рабочих, поставляли строительные материалы и т. д. Opera Санта-Мария дель Фьоре был наиболее уважаем, Бенвенуто называет его «Постройкой».

Возразить герцогу Бенвенуто не мог, а со старостами Постройки можно было говорить начистоту. Он тут же начал их отговаривать от создания барельефа для хора, потому что на него пойдет слишком много бронзы, и все не впрок, и что лучше для собора, если бы он, Бенвенуто, сделал средние двери, которые по красоте не будут уступать дверям Баптистерия, исполненным блистательным Гиберти. Более того, он соглашался написать в договоре, что если он не сделает бронзовые двери лучше, чем те, которые украшают Баптистерий, то он ничего не хочет за труды, «но если я их выполню сообразно своему обещанию, то я согласен, чтобы их оценили, а потом пусть дадут мне на тысячу скудо меньше того, во что людьми искусства они будут оценены». Горько это читать, прямо скажем.

Старостам очень понравилось предложение Бенвенуто, и они направились с этим к герцогу, уверенные, что получат положительный ответ. Не получили. Герцог сказал, что Бенвенуто всегда желает поступать наперекор его желанию. Ему заказаны барельефы к хорам, вот пусть он и делает. Бенвенуто добился аудиенции, герцог позволил ему высказаться.

Бенвенуто употребил все свое красноречие и уговорил-таки Козимо, что ранее заказанных барельефов хорошо бы сделать к этим хорам две кафедры, которые будут «две великие работы и будут славой его высокой светлости». Он обещал украсить эти кафедры «многими историями барельефом». Герцог поручил ему сделать модели для будущих кафедр.

Бенвенуто потратил на модели много сил и времени. Он сделал их несколько. Одна кафедра было восьмигранная, ей он уделил наибольшее внимание, и рисунок в ней был красивее прочих. Кроме того, эта кафедра больше соответствовала требованиям, которые к ней применялись. Трудность состояла в том, что он никак не мог попасть к герцогу на прием. Бенвенуто терпеливо ходил во дворец, и все никак. Наконец ему разрешили оставить там свои модели для просмотра.

Из всех сделанных моделей его светлость выбрал, с точки зрения Бенвенуто, самую некрасивую. Герцог вел себя милостиво, Бенвенуто удалось высказаться в защиту искусства, но сколько ни уговаривал он, сколько ни «метал бисер», Козимо остановился на квадратной кафедре. Но все разговоры были пустыми, кафедра так и не была построена, а барельефы для хора, сделанного Бандинелли, висели на Бенвенуто пять лет. Он их так и не сделал. На жизнь приходилось зарабатывать ювелирными работами.

И еще он писал. Два трактата были сочинены в эти годы — «Трактат о золотых дел мастерстве» и «Трактат о скульптуре». Как всегда, Бенвенуто отдался этой работе со всей страстью. В кватроченто и чинквеченто все писали трактаты — на любую тему. Леонардо, например, писал «Трактат о свете и тени», «Трактат о глазе», «Трактат о полете птиц» — всего не перечислишь. Трактаты Бенвенуто были сугубо профессиональными — рекомендации по ювелирному делу и по искусству ваяния. В них он уделил внимание и собственной особе, не без этого, но, помимо чисто технических уроков и рекомендаций, там много рассуждений по поводу искусства вообще.

Бенвенуто поет гимн скульптуре, пытаясь от своего имени разрешить давний спор — что выше, живопись или ваяние? Естественно, он отдает пальму первенства последнему. Спору этому была уже сотня лет. «В пластическом искусстве самое главное — уметь изобразить нагого мужчину и нагую женщину», — пишет Бенвенуто.

А как ее изучишь — анатомию человека — без вскрытия трупов. Это было необходимо не только медицине, но и художникам. В Средневековье за подобное действо можно было угодить на костер. Вскрывать трупы позволил указ короля Сицилии, а по совместительству императора Священной Римской империи Фридриха II в первой половине XIII века. Уже тогда интерес к Античности и к строению человеческого тела был очень велик. Лекции по анатомии впервые в Европе стали читать в Болонском университете в 1316 году.