Бердичев

Делева(смеется).Имре Надь… Это мужчина.

Рахиль.Мужчина? Что-то у них все наоборот.

Злота.Уже, наверно, будут присылать посылки из Венгрии.

Рахиль.Вот, пожалуйста, она скажет. При чем тут посылки, когда убивают людей?.. Столько честных коммунистов убили, столько чекистов убили…

Злота.Когда началась польская война в тридцать девятом году, так присылали посылки. Хорошие польские материалы мне заказчики приносили… Креп-гранат, креп-жоржет… И после этой войны тоже присылали посылки из Германии…

Делева.Ну, войной это назвать нельзя, но жертвы есть.

Рахиль.Вы говорите, есть много жертв? Я сегодня смотрела газеты, как лежат убитые люди и как нож торчит во рту и рядом разбитый портрет Ленина… Что я, не понимаю? Я с 28-го года в партии… И, говорят, среди бердичевских военных есть убитые…

Делева.Полковника Вшиволдина вчера привезли… Завтра хоронить будут.

Рахиль.Я ж его знала, мы виделись на партконференции… Такой человек… Ой, боже мой, боже мой… Злота, это ж твоей заказчицы муж…

Злота.Вшиволдина? Ой, я не могу жить…

Делева.Какой-то мальчишка его в Будапеште застрелил.

Злота.Ой, я не могу жить…

Делева.Весь гарнизон по тревоге подняли, как раз кино было… Думали, учебная тревога, а как выдали каски, гранаты, боевые патроны, сразу заскучали.

Злота.Ой, я не могу жить… Когда стало немного легче, так опять началась война…

Делева.Ну, войной это нельзя назвать, скорей контрреволюционный путч.

Рахиль.Как вы сказали? Пуч? А я вам скажу, в чем дело… (Понижает голос.)Во всем виноват этот кукурузник. Сначала ездили по всему миру эти Хрущев и Булганин, а теперь сидят дома и не знают, что делать. Сталин никуда не ездил, но у него был порядок. Говорят, культ, культ, а он у меня висит. (Показывает на портрет Сталина в кабинете.)Взяли и демобилизовали старых полковников, что они таки давали польза…

Делева.Это верно. Наш знакомый полковник Маматюк вполне мог бы еще служить, а его в отставку.

Рахиль.Что я, не знаю Маматюка? Товарищ Маматюк теперь на сахарном заводе работает. Его жена всегда со мной здоровается…

Сумер начинает храпеть.

Злота.Сумер, разденься, ляжь на тахта.

Сумер(сквозь сон).А-а, чепе мех ныт… Не трогай меня…

Делева(смеется).Да, есть такие мужчины, я тоже знаю таких…

Рахиль.Нет, он раньше таким не был. Ну я вам скажу, уже годы… Я сама устала… Вот должна дома делать отчет.

Делева.А сколько вам до пенсии?

Рахиль.Я еще должна поработать четыре года… Как раз моя младшая дочка кончит пединститут. Она в Житомире учится. Отличница… Мы хотели поступать в Винницу в мед… Но не приняли… Ладно… Так она будет учительница, а не доктор…

Делева.Она замужем?

Рахиль.У нее есть один… Он сам из Житомира. Тут у нее было много женихов, но она никого не хотела.

С улицы вбегают двое мальчишек-подростков и начинают со смехом гоняться друг за другом.

Рахиль.Тут у Люси много было, но она никого не хотела. (К мальчишкам, кричит.)Марик и Гарик! Это старшей моей дочки Рузички дети.

Делева.Они близнецы?

Рахиль(смеется).Нет, этот старше… Скажи тете, как тебя зовут.

Марик(хохочет).Звать — разорвать, фамилия — лопнуть.

Рахиль(смеется).Это Марик… А тот Гарик… Чтоб мне было за их кости.

Злота.Один второго старше на год.

Марик(запрокидывает голову, закрывает глаза и открывает рот).Я жертва венгерской контрреволюции. (Хохочет.)

Делева.Как тебе не стыдно, над чем ты смеешься… Ты пионер или комсомолец?

Рахиль(Марику).Вот я маме скажу, так она тебя так налупит, что задница красная будет.

Марик.А в чем дело?

Гарик.В шляпе.

Марик.А шляпа?

Гарик.На папе…

Рахиль(смеется). Ну, бандиты. Что вы скажете, товарищ Делева?

Гарик(толкает Сумера). Сумер, проснись, дай на мороженое.

Сумер(просыпается).Иди к своему папе проси…

Рахиль.Вы уже уроки выучили? Выучите, я вам дам… От папы они дождутся… Я дам… Ты же знаешь, что если баба сказала, так это сказано…

Гарик.Я выучил… Часть речи, которая упала с печи и ударилась об пол, называется глагол. (Хохочет.)

Рахиль.Я тебе дам такие слова говорить при постороннем человеке.

Марик(Рахили).Заткнись, баба… Закрой пасть…

Рахиль.Я тебе дам — заткнись… Вот так, как я держу руку, так я тебе войду в лицо… Собака такая… Я маме скажу…

Марик и Гарик убегают.

Рахиль.Теперешние дети разбалованные, у них все есть. Мои дети если имели кусок хлеба, так они были рады. Вы ж помните, товарищ Делева, как было после войны. Но мои дети никогда мне плохого слова не сказали. Ни Люся, ни Рузя, и здесь жил у нас племянник, что он теперь на Урал… Никогда плохого слова не сказали… Боже паси!