Берег бесконечности

Но после шести часов изнурительной нагрузки она не могла сразу заснуть.

Взяв из автомата чашку горячего шоколада, она переоделась в пижаму, проглядела книжные полки и выбрала «Королеву в огне» описание службы корабля во время войны с Пасификой. Полчаса она почитала, а потом велела номеру погасить свет.

Свет медленно погас. Женский голос спросил, не нужно ли ей еще что-нибудь.

Ким подумала и выдала инструкции.

Она легла на спину, глядя в темноту, и думала о словах Трипли. «Конец империи». Наверняка люди всегда говорят что-нибудь подобное. «Люди всегда думают, что живут в разрушающемся мире».

Вокруг нее появилась полетная палуба «Королевы звезд».

«Капитан, у нас компания», — прозвучал ровный голос Сайреса Клейна.

На экране отобразилась ситуация. К ним наперехват с левого борта неслись восемь отметок.

Ким села в кресло командира:

«Вы их можете идентифицировать, мистер Клейн?»

«Через секунду, капитан», — ответил он, щурясь и ожидая, пока сигнал прояснится.

«Предполагаем худшее, — сказала она. — Полный вперед. Экраны поднять. Где наше сопровождение?»

8

Правда похожа на наготу: иногда она необходима, но всегда опасна, и ее не должно показывать открыто. Правда придает жизни величие, но лишь вежливая выдумка делает жизнь терпимой.

Рэндл Абрам, «Письма к моему сыну», 241 г.

Утром Ким позавтракала с Коулом, поблагодарила его за гостеприимство, отправила сумку в Терминал и села на шаттл до Небесной Гавани.

Рабочие подразделения «Интерстеллар» находились в нижних ангарах Сливовой Палубы, названной так за цвет стен. Ким вышла на служебную палубу и спросила, может ли она говорить с Уолтером Герхардом. Сообщив свое имя, она села ждать. Через несколько минут в дверь заглянул мускулистый человек с кожей цвета черной слоновой кости.

— Доктор Брэндивайн?

— Мистер Герхард?

Он улыбнулся и протянул руку:

— Вы хотели меня видеть?

— На несколько минут.

— Я ничего не покупаю.

— Я ничего и не предлагаю. Могу я повести вас на ланч?

Он поглядел на нее внимательно, пытаясь понять, что ее сюда привело.

— Еще рано, доктор. Но все равно, спасибо. Чем я могу быть вам полезен?

— Насколько у вас хорошая память?

— Не жалуюсь. — Он завел ее в кабинет. — Вы из кадров?

— Нет. Я не связана с компанией.

Он предложил ей стул и сел сам.

— Так что вы хотите, чтобы я вспомнил?

— Я хочу вернуться на двадцать семь лет назад.

— Немало.

— Вы делали ремонт прыжковых двигателей на яхте, принадлежащей Фонду Трипли. На «Охотнике».

Его лицо закаменело.

— Не помню, — сказал он. — Двадцать семь лет — это долгий срок.

— У «Интерстеллар» должны сохраниться записи. Как вы думаете, имеет смысл у них проконсультироваться?

— Не при таком сроке.

— Вы действительно не помните, что делали на «Охотнике»? Совсем?

— Нет. — Он встал. — А почему я должен помнить? И вообще, что все это значит?

— Я делаю работу по Фонду Трипли. «Охотник» — это ключевой момент. Он был личной яхтой Кайла Трипли.

— Из такого давнего я ничего не помню. — Герхард тянулся к двери, ему явно не терпелось уйти. — Еще вопросы?

— Я не из полиции, — сказала она. — Я никого ни в чем не подозреваю.

— Простите, что вынужден прервать нашу беседу, но мне действительно нужно работать.

И он буквально вылетел из комнаты. Ким только уставилась ему вслед.

* * *

Катастрофа, в которой погибли родители Ким, была из тех аномальных событий, которые считаются невозможными. Люди иногда погибают. Они падают на горных восхождениях, выходят в море в шторм, погибают от судорог в воде, но транспорт — вещь безопасная на сто процентов. Или очень близко к тому.

Потом Ким взяла к себе тетя Джессика, и среди многих даров этой милой женщины Ким получила любовь к таинственным историям. Хотя для знакомства с Вероникой Кинг ей понадобился Маркис Кейн.

В поезде на обратном пути Ким углубилась в «Ужас Паркингтона», одно из ранних приключений эксцентричного частного сыщика. Дом детектива на Мур-Айленде был полон археологическими находками эпохи раннего заселения. Атмосфера была готической, драма сюжета разворачивалась в развалинах среди океана или в далеких горных убежищах, где из окон комнат и мансард глядело безумие их строителей.

Но Ким не удавалось выбросить из головы беседы с Трипли и Герхардом. Исполнительный директор убедил ее, что, если что-нибудь и произошло в последнем полете, он этого не знает. И не хочет знать.

А Герхард что-то скрывал. Интересно, какую тайну он может охранять? Судя по его реакции, эта тайна до сих пор может причинить ему неприятности, даже после стольких лет. Единственное, что приходило ей в голову, это то, что на «Охотнике» не было неисправности или была, но другая, не та, о которой было заявлено, и Герхард подделал записи. Если так, значит, «Охотник» вернулся не из-за необходимости ремонта. Но какие еще могут быть причины?

Даже если Шейел прав и контакт был, зачем такая секретность?