Берег Хаоса

Вот и сегодня, на день девятый от явления пришлецов из столицы, как следует погрустив с тойменами, я отправился домой и лег спать. А поскольку пили мы непривычно рано: начали еще до полудня, чтобы, как говорится, не откладывать на завтра то, что можно было сделать вчера, то когда за окном стемнело, пришла пора просыпаться по недвусмысленному требованию пересохшего горла.

Я продрал глаза, приполз на кухню и опрокинул в себя две кружки воды. Полегчало. Есть не хотелось, что, в отсутствии дома какой бы то ни было готовой к употреблению еды, показалось мне удачным стечением обстоятельств. Надо будет зайти в лавку к Вассади… Завтра. Сегодня лень выходить на улицу. Да и поздно уже.

Но когда я поймал себя на мысли, что начинаю клевать носом, сидя за кухонным столом, и собрался вернуться в постель, на пороге возник мой жилец.

Кайрен выглядел расстроенным и весьма: початая бутылка в его правой руке свидетельствовала, что день, ознаменовавшийся новолунием, располагал всех персон мужского пола к распитию горячительного.

– Доброго вечера, heve.

Карие глаза моргнули.

– Доброго… Хотя какой он, к аглису[13], добрый? – Голос парня звучал глуше, чем обычно.

– Что-то случилось?

Кайрен посмотрел на меня долгим, невидящим взглядом, добрел до лавки и рухнул на нее. Бутылка водрузилась на стол.

– А что могло случиться? Все, как всегда… Только тошно.

В самом деле, новолуние дурно действует на разум. Правда, за собой особых изменений не замечал, зато, когда придет черед полнолуния…

– Без причин тошно не бывает.

– Бывает.

– Просто Вы не пытались их найти, вот и все.

Он скорчил унылую физиономию.

– Пытался, не пытался… Я не умник, чтобы во всем искать причину.

– Для этого не нужно быть умным.

– Неужели? А что нужно?

Зачем я ввязался в разговор? Чтобы потешить больную голову? Причем, больную не только ввиду похмелья. Кому-то из нас сегодня не повезло, и боюсь, что мне: опьянение прошло, уступив место потребности истратить накопившийся запас мудрствований. Не знаю, кто как, а я, выпив, начинаю искать смысл. Во всем, до чего смогу добраться. Впрочем, сознавая за собой подобную тягу, в обществе стараюсь сдерживаться и либо не пить вовсе, либо поскорее доходить до состояния, в котором языком не больно-то поворочаешь.

– Всего лишь здраво мыслить.

– А это как – здраво?

Он что, заинтересовался? Вот дурак… Ладно, поболтаем, тем более, долго болтовня не продлится: Кайрен и сейчас не выглядит бодрым, а если еще несколько раз приложится к бутылке, избавит меня от необходимости сотрясать словесами воздух.

– Очень просто. Вот какая у Вас проблема?

– А?

– Вы сказали, что все, как всегда, но вам тошно. Расскажите, что в Вашем понимании «как всегда»?

Парень подумал, встряхнул жидкость в бутылке, посмотрел, как она бьется в стеклянные стенки.

– Вьер, паскуда такая, держит меня за мальчика на побегушках. А я пришел в управу уже старшим тойменом и кое-что в своем деле знаю! А вьер только улыбается… Вам, говорит, как имеющему опыт человеку, я доверяю только самые важные дела… Сволочь. Важные! Только важность эта все дальше и дальше от города. А меня не затем в Нэйвос перевели, чтобы я по окраинам шатался! Я хочу служить там, где мой опыт нужнее!

– Похвальное желание. Правда. Но почему Вы считаете, что за пределами города Ваши умения никому не нужны?

Он ответил вопросом на вопрос:

– А почему все норовят приехать в столицу? Вот Вы, к примеру, тоже по виду не горожанин, а здесь живете. Значит, приехали нарочно. А зачем?

Зачем… Что я могу ответить? Что ненавижу деревенскую жизнь и сбежал из поместья при первой же возможности, хотя там мог бы, как сыр в масле кататься? Потому что в деревне от меня мало толку, а в Академию я смог не только пробиться, но закончить обучение, пусть не с отличием, зато достойно? Потому что в городе жить интереснее и веселее? Потому что… Не мне обвинять парня в намерении сменить место проживания. У него могли быть свои причины. Достаточно и той, что названа: желание приносить пользу. Мои таланты на такое не способны, хотя я тоже, больше всего на свете, хочу оказаться полезным. Хоть в каком-нибудь деле. Чтобы самому себе доказать: моя жизнь после второго рождения имеет смысл.

– Пытался убежать от судьбы.

– И как, удалось?

Я качнул головой:

– Не знаю.

Он недоуменно вытаращился на меня:

– Это как?

– А так. Я убегал, но понятия не имел, каково на вид и вкус то, от чего убегаю. Возможно, судьба уже настигла незадачливого беглеца и глухо смеется у меня за спиной.

– У Вас за спиной никого нет, – глубокомысленно возразил Кайрен.

– И верно… Тогда будем считать, что не настигла. Пока.

Несколько вдохов он молчал, глядя сквозь меня, потом кивнул:

– А ведь я тоже… убегал.

– Вот видите! Все мы бежим от судьбы, но не всем этот побег удается.

– И что? Не стоит бежать?

– Почему же? Стоит! Пока мы бежим, мы чувствуем себя живыми. Разве этого мало?

Кайрен что-то решил для себя (сие было видно по обретшему твердость взгляду) и протянул мне бутылку.

– За это стоит выпить.

– Выпить? За что?

– За вечный бег от судьбы и к судьбе!

Я одобрительно кивнул:

– Хороший тост.