Берег холодных ветров

- Ты не имеешь права совать свой сопливый нос в чужие дела!.. - Шайхула только что ногами не затопала. - Я всего лишь защищала свою семью! Моему мужу внезапно тоже захотелось любви и единения сердец, и для этого он отыскал себе какую-то подзаборную дрянь, с которой ему, видишь ли, было тепло на душе... Идиот! Надо сказать, что голову ему задурила такая же нищая дармоедка, как и ты!

- Мама, я не понимаю, о чем ты говоришь? - растерянно произнес Тариан.

- О том, что мне пришлось кое-кого полечить от излишней глупости! - отчеканила Шайхула. - А в том, что это лечение оказалось слишком горьким - так в этом ухажерка твоего папаши сама виновата: ей надо было знать свое место и понимать, с кем связалась! Убралась бы вовремя с моего пути, забилась бы в какую щель и не высовывалась оттуда - тогда бы и жива осталась. Правда, от ее приблудного щенка все одно надо было избавляться каким-то образом.

- Вы говорите греховные слова... - произнесла одна из монахинь, высокая женщина с суровым лицом.

- Мнение какой-то ханжи меня не интересует... - бывшая свекровь даже не покосилась в сторону монахини.

- Напрасно... - монахиня перебирала четки. - Недостойные мысли надо изгонять всеми возможными способами, ибо только в искреннем раскаянии, терпении и в сострадании к ближним можно спасти свою душу.

- Свои мелкие душонки спасайте, а о своей душе я и сама позабочусь, без глупых советов лицемерных святош!

Тут Айлин заметила взгляд, который невзрачный мужчина, по-прежнему стоящий в углу комнаты, бросил на Шайхулу, а потом и на монахиню. Хм, этот взгляд говорил яснее слов - милая дама, не стоит лишний раз нарываться на неприятности, и тем более не следует хамить сопровождающим! Хоть это и Божьи сестры, но совсем не те люди, что могут спустить грубость или откровенную дерзость. Похоже, мужчина имел представления о нраве этих монахинь, а если еще и учесть суровую славу монастыря (точнее, его можно называть самой настоящей монастырской тюрьмой) где отныне должна была обитать Шайхула и крутой характер тамошних обитательниц (вернее сказать, надзирательниц), которые всеми доступными им силами стараются спасать души прибывших к ним грешниц... Можно спорить, что бывшей свекрови там придется несладко, и гонор с нее собьют очень быстро.

- Мама... - Тариан только что за голову не схватился.

- Между прочим, устранение любовницы твоего отца вместе с ее сопляком прошло удачно, да вот только брат этой стервы зло затаил... - продолжала Шайхула. - Все годы об отмщении мечтал, все мои грехи и ошибки подмечал, все записывал, а когда у меня неприятности началась - вот тогда этот самый мужик к дознавателям пришел, и не с пустыми руками: целый ворох бумаг приволок, а заодно поведал о своей сестрице и ее ублюдке... Пожалуй, надо было пустить под нож всю семью!

- Теперь уже и я прошу вас подумать о своих словах и раскаяться в совершенных ошибках... - подала голос и вторая монахиня. Увы, в ответ она получила лишь неприязненный взгляд, а еще совет, произнесенный холодно-презрительным тоном:

- Я не давала вам разрешения вмешиваться в чужой разговор, а потому вы обязаны молчать! Когда мне будет интересно ваше мнения, я его спрошу, только вот это произойдет очень нескоро!

Айлин невольно обратила внимание на то, что услышав столь резкую отповедь, монахиня с силой сжала свои четки - вон, даже побелели костяшки пальцев рук: похоже, подобным образом с этими женщинами уже давно никто не разговаривал. Э, можно не сомневаться в том, что как только Шайхула и эти две монахини окажутся в карете, направляющейся в монастырь, то бывшей свекрови сразу же начнут давать уроки вежливости и послушания...

Что же касается встречи с бывшим мужем, то, пожалуй, пора прощаться - все же Тариану следует переговорить и с матерью, ведь неизвестно, сумеют ли они еще хоть когда-то свидеться, или нет

- Нам пора... - Айлин прижала к себе Кириана, который в испуге поглядывал на разгневанную бабушку. - Прощай, Тариан, я рада, что увиделась с тобой...

- Айлин, Кир!.. - Тариан прижал к себе молодую женщину и сына, и в глазах парня стояли слезы. - Великие Боги, каким же оно было недолгим, мое семейное счастье...

...Сидя в карете, которая направлялась к дому Мейларда, Айлин вспоминала Тариана и бывшую свекровь. То, что Тариану сейчас тяжело, как никогда - это ей понято, и, похоже, парень себя никогда не простит. А вот Шайхула еще долго не успокоится и до конца своих дней будет считать Айлин виновницей всех бед, свалившихся на ее семью. Ну, с этим уже ничего не поделаешь, надо принимать жизнь такой, как она есть.

Когда молодая женщина вышла из кареты, то увидела на дворе двух пожилых людей, стоящих у крыльца дома Мейларда. Незнакомцы выглядели понурыми - похоже, им было отказано в приеме, и теперь они не знали, уходить им, или все же стоит подождать милости от хозяина. Увидев выходящую из кареты Айлин, один из мужчин шагнул к ней:

- Вы ведь новая хозяйка этого дома? - не смотря на унылый внешний вид, в голосе мужчины были заметны раздраженные нотки. - Тогда передайте Мейларду, что мы желаем его видеть!