Берег холодных ветров (СИ)

— Так ей и надо! — вырвалось у Айлин.

— Ага… Достань из моего мешка полотенце! Быстро! Так, хорошо…

Конечно, за время пути молодая женщина уже привыкла ко многому, но, тем не менее, сейчас она с недоумением и даже страхом смотрела на то, как Мейлард заворачивал в полотенце все еще изгибающееся тело змеи.

— Зачем оно тебе?

— Надо… — Мейлард сунул шевелящийся сверток к себе в мешок. — Ну что, пошли? Еще какое-то время до захода солнца вполне можем пройти.

— Да, но я так и не поняла…

— Потом поясню.

В этот раз остановились на отдых в густом лиственном лесу. Почему именно там? Как говорил Мейлард — надо прислушиваться к своим ощущениям. Дело в том, что в мире существуют такие места, где человеку словно немного не по себе, тяжело находиться, и хочется как можно быстрей покинуть эту крайне неприятную землю. Однако существуют и совсем иные места — пусть вокруг все тот же лес, но находиться там можно сколько угодно, да и на душе становится спокойнее.

Вот та крохотная полянка в лесу, где беглецы сейчас остановились, относилась как раз к таким заветным уголкам, где тебя невольно охватывает чувство защищенности, и ты отчего-то уверен в том, что переночевать здесь можно более или менее спокойно.

Мейлард поставил палатку, разжег огонь в неглубокой ямке. Стемнело, и сидеть у костра было хорошо, да еще Мейлард вздумал пристраивать рогатки у костра. Он что, собирается что-то готовить?

— О чем думаешь? — поинтересовался парень, втыкая в землю небольшие деревяшки.

— Да так… — вздохнула женщина. Не станешь же сейчас рассказывать парню о том, что ей вновь вспомнился сын.

— И все же? — да уж, Мейлард все замечает. Не хотелось бы сейчас говорить о сыне, и потому Айлин спросила иное:.

— Ты недавно говорил, что уже видел, как береговушки отгоняли змею. Как это было?

— Верно, видел, только это было давненько, мне тогда было лет пятнадцать, не больше. Та колония береговушек была много меньше, десятка полтора-два гнезд, никак не больше, но эти норки тоже располагалась на крутом обрыве. Змея подползала к ним, а птиц было слишком мало, чтоб по-настоящему защитить свои гнезда, но ласточки все же нашли выход. Знаешь, что они делали? Когда змея ползла по обрыву, одна из береговушек подлетала, и с размаха клевала змею в голову, а другая в этот момент дергала ее за кончик хвоста, после чего змеюка сваливалась с обрыва на землю. Правда, потом она возобновляла свои попытки.

— И чем кончилось дело?

— Скажем так: мы спасли птиц.

— Понятно… Мейлард, у нас с тобой из оружия — только этот кинжал, да еще три довольно неудобных ножа. Один из них я ношу с собой…

— Да, это метательный нож, и он не очень удобный, но все же это лучше, чем ничего. Кстати, я посмотрел — это прекрасные ножи для метания, они замечательно сбалансированы. Судя по вещам в дорожных сумках того наемника — это был очень опытный и битый человек. Как ты его умудрилась завалить — не понимаю!

— Ой, не напоминай! — Айлин замахала руками.

— Хотя, если вдуматься, то в этом нет ничего удивительного… — продолжал Мейлард. — Мой дальний родственник, бывший военный, как-то говорил мне, что на войне чаще всего гибнут или новички, или же наоборот — очень опытные воины. Новички мало что умеют, да и спервоначалу теряются в сложных ситуациях, а вот старые вояки наоборот — излишне уверены как в себе, так и в том, что в состоянии справиться с любой опасностью едва ли не голыми руками. Губит их излишнее самомнение…

А ведь, пожалуй, так и есть… — невольно подумала Айлин. — Тогда, в сарае, первый наемник — молодой парень, увидев спящего ребенка, даже не оглянулся по сторонам, и не стал звать на помощь старшего товарища — просто решил сам разобраться в том, откуда в сарае появился спящий ребенок, и не спрятался ли рядом кто еще — ведь не мог же малыш придти сюда один! Зато второй, опытный вояка, хотя что-то заподозрил, тем не менее, сунулся в сарай, даже не вытащив оружие — как видно, не сомневался в том, что ему по плечу любой противник…

В темноте весело трещал костер, и сейчас, в мягкой тишине теплой летней ночи, Айлин вновь вспомнился Кириан, мысли о котором она гнала от себя весь день. Конечно, в монастыре за ним присмотрят, и нелепо было даже подумать о том, чтоб больного ребенка можно тащить в лес, но все же в глубине души Айлин чувствовала себя преступницей, бросившей сына на чужих людей. Конечно, иначе поступить было нельзя, но все же очень хочется знать, как сейчас себя чувствует малыш? А вдруг под сенью монастырских стен ему станет полегче? Хорошо, если бы все было именно так…

Айлин так глубоко задумалась, что отвлеклась лишь в тот момент, когда Мейлард вытряхнул из своего дорожного мешка ободранную тушку убитой змеи, и стал рубить ее на куски.

— Ты зачем это делаешь?

— То есть как это — зачем? — даже удивился тот. — Между прочим, перед тобой — наш ужин!

— Но это же змея! Уж не думаешь ли ты, что это можно есть?!

— Не только думаю, но и знаю… — Мейлард стал насаживать нарубленные куски на две длинных палочки. — Кстати, на вкус змеиное мясо чем-то напоминает курятину.

— Да я ее в рот не возьму!