Берег холодных ветров (СИ)

Тут Айлин заметила взгляд, который невзрачный мужчина, по-прежнему стоящий в углу комнаты, бросил на Шайхулу, а потом и на монахиню. Хм, этот взгляд говорил яснее слов — милая дама, не стоит лишний раз нарываться на неприятности, и тем более не следует хамить сопровождающим! Хоть это и Божьи сестры, но совсем не те люди, что могут спустить грубость или откровенную дерзость. Похоже, мужчина имел представления о нраве этих монахинь, а если еще и учесть суровую славу монастыря (точнее, его можно называть самой настоящей монастырской тюрьмой) где отныне должна была обитать Шайхула и крутой характер тамошних обитательниц (вернее сказать, надзирательниц), которые всеми доступными им силами стараются спасать души прибывших к ним грешниц… Можно спорить, что бывшей свекрови там придется несладко, и гонор с нее собьют очень быстро.

— Мама… — Тариан только что за голову не схватился.

— Между прочим, устранение любовницы твоего отца вместе с ее сопляком прошло удачно, да вот только брат этой стервы зло затаил… — продолжала Шайхула. — Все годы об отмщении мечтал, все мои грехи и ошибки подмечал, все записывал, а когда у меня неприятности началась — вот тогда этот самый мужик к дознавателям пришел, и не с пустыми руками: целый ворох бумаг приволок, а заодно поведал о своей сестрице и ее ублюдке… Пожалуй, надо было пустить под нож всю семью!

— Теперь уже и я прошу вас подумать о своих словах и раскаяться в совершенных ошибках… — теперь подала голос и вторая монахиня. Увы, в ответ она получила лишь неприязненный взгляд, а еще совет, произнесенный холодно-презрительным тоном:

— Я не давала вам разрешения вмешиваться в чужой разговор, а потому вы обязаны молчать! Когда мне будет интересно ваше мнения, я его спрошу, только вот это произойдет очень нескоро!

Айлин невольно обратила внимание на то, что услышав столь резкую отповедь, монахиня с силой сжала свои четки — вон, даже побелели костяшки пальцев рук: похоже, подобным образом с этими женщинами уже давно никто не разговаривал. Э, можно не сомневаться в том, что как только Шайхула и эти две монахини окажутся в карете, направляющейся в монастырь, то бывшей свекрови сразу же начнут давать уроки вежливости и послушания…

Что же касается встречи с бывшим мужем, то, пожалуй, пора прощаться — все же Тариану следует переговорить и с матерью, ведь неизвестно, сумеют ли они еще хоть когда-то свидеться, или нет

— Нам пора… — Айлин прижала к себе Кириана, который в испуге поглядывал на разгневанную бабушку. — Прощай, Тариан, я рада, что увиделась с тобой…

— Айлин, Кир!.. — Тариан прижал к себе молодую женщину и сына, и в глазах парня стояли слезы. — Великие Боги, каким же оно было недолгим, мое семейное счастье…

…Сидя в карете, которая направлялась к дому Мейларда, Айлин вспоминала Тариана и бывшую свекровь. То, что Тариану сейчас тяжело, как никогда — это ей понято, и, похоже, парень себя никогда не простит. А вот Шайхула еще долго не успокоится и до конца своих дней будет считать Айлин виновницей всех бед, свалившихся на ее семью. Ну, с этим уже ничего не поделаешь, надо принимать жизнь такой, как она есть.

Когда молодая женщина вышла из кареты, то увидела на дворе двух пожилых людей, стоящих у крыльца дома Мейларда. Незнакомцы выглядели понурыми — похоже, им было отказано в приеме, и теперь они не знали, уходить им, или все же стоит подождать милости от хозяина. Увидев выходящую из кареты Айлин, один из мужчин шагнул к ней:

— Вы ведь новая хозяйка этого дома? — не смотря на унылый внешний вид, в голосе мужчины были заметны раздраженные нотки. — Тогда передайте Мейларду, что мы желаем его видеть!

— Я могу узнать ваше имя? — Айлин пока что решила не обращать внимания на некую бесцеремонность незнакомца.

— Наши имена Мейларду известны.

Что ж, раз не желают говорить, то и не надо, тем более что мужчины смотрели на нее весьма неприязненно. Держа за руку сына, Айлин направилась в дом. Пожалуй, сейчас надо пойти прямо к Мейларду, рассказать ему, как прошла ее встреча с мужем, да и об этих двоих мужчинах у крыльца не помешало бы упомянуть.

Молодая женщина едва успела дойти до кабинета Мейларда, как крепкая дубовая дверь того самого кабинета распахнулась и Айлин увидела красавца-кузена Лилронда, который даже не вышел, а в ярости выскочил из кабинета. Вслед ему донесся голос Мейларда:

— И чтоб я тебя здесь больше не видел!

Надо сказать, что с момента их последней встречи у красавчика появились заметные мешки под глазами, да и сам он немного обрюзг — все же разгульная жизнь оставляет свой отпечаток даже на очень красивом лице.

— Скотина! — заорал Лилронд, обернувшись. — Ты что, не понимаешь, что если до завтра не будут оплачены мои долги, то арест будет наложен на все мое имущество, вплоть до последних штанов!

— Скажи, когда начнется это увлекательное действо — обязательно приду посмотреть… — Мейлард, появившийся в коридоре, даже не пытался скрыть насмешки. — Право, сие зрелище доставит мне большое удовольствие, которое я не хочу пропустить.