Берег мечты

— Ты забыла, дорогая, сколько у нас долгов, — очень спокойно напомнил он жене. — Ты напрасно мечтаешь о Париже. Даже если Феликс купит нашу развалюху, на Париж у тебя денег всё равно не останется.

Августа возмущённо взглянула на мужа. Но он стоически выдержал её испепеляющий взгляд.

— Если ты хочешь жить в собственном доме, а не на улице, то нужно заплатить хотя бы часть долгов, — повторил Освалду и направился к своему кабинету.

Августа вспыхнула, потом хлопнула дверью и вылетела из дома. Успокоение она находила только в своей церкви, той самой, которая так нуждалась в ремонте. Там Августа очень доверительно беседовала с Господом Богом, призывая Его, как следует вникнуть в её проблемы и помочь как можно скорее.

Освалду, услышав хлопанье двери, только покачал головой. Потом он осведомился у служанки, что у них сегодня на обед и, узнав, что снова похлёбка из овощей с собственного огорода, которую она готовила изо дня в день, сослался на дела и тоже отправился в город. Но не на самую верхушку холма, как его жена, а вниз, в порт, в кабачок «Звёздный маяк», где дядюшка Бабау угощал его за счёт заведения вкуснейшей рыбной или мясной мокекой. Бабау ещё помнил те времена, когда сеньор Освалду был префектом и приходил к нему в кабачок с друзьями, благодаря чему его «Маячок» стал таким популярным. Потому он и угощал впавшего в нищету щедрого и доброго человека. Но Освалду не часто пользовался даровым угощением, а только в те дни, когда ему было особенно грустно.

Августа же расхаживала по церкви и громогласно учила своих помощниц, что нужно в церкви мыть, а что только протирать сухой тряпкой. Кандидатки в старые девы, сухопарые глазастые девицы внимательно её слушали. Разглагольствующая Августа и внимающие ей с приоткрытыми ртами девицы — такую картину увидел Феликс, заглянув в церковь.

Августа очень обрадовалась визиту префекта. Добыча сама шла к ней в руки. Она не сомневалась, что Бог слушается её почти так же, как Освалду, только нужно знать, как и откуда говорить с Ним.

Она тут же принялась расписывать значение церкви для прихожан и стала взахлёб говорить о том, стоит только привести церковь в порядок, как благодарные люди сторицей отплатят за сделанное им добро.

Феликс был согласен с Августой. Церковь и власть всегда шли рука об руку. Падре поможет ему умелыми проповедями, благотворительность привлечёт сердца людей.

— Я охотно помогу вам, дорогая дона Проэнса, — любезно улыбаясь, пообещал Феликс. — Ваши старания не пропадут втуне. Освятить отремонтированную церковь намеревается сам епископ, который почтит своим присутствием наш общий праздник.

Августа Эвжения выразила по этому поводу своё ликование. Она не сомневалась, что сейчас Феликс ей вручит солидную сумму на ремонт. Благочестивая дона Проэнса уже чувствовала себя на седьмом небе. Ей казалось, что они прекрасно понимают друг друга и поэтому нужно завершить дело и с продажей гостиницы. Она тут же завела речь о «Казино».

— Всё, всё теперь в руках вашей племянницы, — ласково сказал Феликс и выразительно взглянул на Августу. — Мне кажется, что Ливия и Алешандре созданы друг для друга. Хорошо бы они поженились! Я думаю, и вы заинтересованы в этом. А уж после радостных для всех нас решений, мы занялись бы и прочими делами: обсудили бы вопрос о вашей гостинице, отремонтировали бы церковь! Посодействуйте счастью наших детей, дона Проэнса. Я ведь могу на вас рассчитывать?

Да если бы это зависело только от Августы, Ливия была бы обвенчана через час в этой самой церкви! Но в чём Августа Эвжения не ошибалась, так это в том, что они с Феликсом прекрасно понимали друг друга. У них появились общие интересы. Они хотели одного и того же и оба считали, что чем скорее Ливия выйдет замуж, тем будет лучше для них всех!

— Да, вы можете на меня рассчитывать, — твёрдо заявила она Феликсу. — Я сделаю всё, что от меня зависит.

Глядя на исполненное решимости лицо Августы, Феликс улыбнулся. Он знал, что передаёт столь важное дело в надёжные руки.

По дороге домой Августа вспоминала, сколько она сделала для этой девочки, и чем больше вспоминала, тем отчётливее убеждалась, что племянница перед ней в неоплатном долгу. При этом Августа не вспоминала, что по её вине погибли родители Ливии, но помнила, сколько ей пришлось потратить на девочку денег.

Роль Августы Эвжении в судьбе Ливии была трагической, но она считала, что с лихвой искупила свою невольную вину перед девочкой тем, что вырастила её, дала ей образование и положение в обществе.

— Она могла бы бегать босоногой по причалу и женихаться с такими же голодранцами, — вещала Августа трагически. — Я дала ей возможность общаться с лучшими представителями аристократии.

— Вроде Феликса, который в свой час тоже бегал вместе со своей Адмой босоногим по причалу, но добежал потом до самой вершины горки, — не без яда парировал Освалду.