Берег Скелетов

Наша тревога, вызванная по явлением на «Этоше» столь позднего посетителя, еще более обострившееся нервное напряжение, о котором я упоминал и которое уже не покидало нас в течение всех последующих бурных событий, полностью оправдывались тем, что я узнал позже об этом высоком сутулом человеке. У него были волосы песочного цвета, начавшие седеть на висках, и серые глаза. Он мог бы остаться незамеченным среди многих других ничем не примечательных людей, если бы не жестокое выражение лица и почти беззвучное и какое-то мрачное хихиканье, которое я всегда вспоминаю со страхом.

— Капитан Макдональд? — с просил он с едва заметным немецким акцентом.

— Да, — холодно ответил я. Он помолчал, обежав все, что было в каюте, быстрым оценивающим взглядом, потом протянул мне руку и представился:

— Стайн. Доктор Альберт Стайн.

Я не пригласил его войти и молча стоял. Если он явился в связи с утренними событиями, ему придется немедленно уносить ноги.

— Можно войти? — спросил он. В глазах Стайна читалось дружелюбие, но его выдавали челюсти — точь-в-точь такие же, как у тех странных созданий, что попадаются иногда в тралы в морских глубинах и, оказавшись на палубе, до последнего издыхания пытаются перегрызть стальную сетку.

Я продолжал молчать, не скрывая своего раздражения.

Стайн взглянул на Джона и Мака.

— Я не имел чести…

— Мой помощник и инженер-механик, — коротко представил я обоих.

— У вас замечательное судно, — заявил Стайн, протягивая руку Маку. — Вы должны гордиться, что работаете механиком на таком замечательном судне. Оснащено, полагаю, достаточно мощными двигателями, не так ли?

Мак сделал вид, что не заметил протянутой руки, и я мысленно поблагодарил его за это.

— Машины из Хамбера, но я предпочел бы машины из Клайда.

— Ну, понятно, гордость шотландца! — дружески заметил Стайн. — Два шотландца и англичанин на таком чудесном кораблике!

— Я — южноафриканец, — заметил я, налегая на южноафриканский акцент.

— Но ваш помощник — англичанин? И судно английское, да? Именно англичане строят такие быстроходные суда.

Стайн склонился в учтивом поклоне, но его глаза продолжали бегать по каюте.

— Чем могу быть полезен, доктор Стайн? — сухо спросил я. — Не для того же вы приехали, чтобы восхищаться моим судном. А если за этим, то… — и я указал в сторону берега.

— Что вы, что вы! — запротестовал Стайн. — Я приехал по делу!

Мы продолжали стоять.

— Если по делу, давайте обсудим его как-нибудь в другой раз, и не здесь, а на берегу. Я продаю рыбу только по договорам.

— Я ученый, а не рыботорговец, — улыбнулся Стайн; честное слово, этой улыбке я предпочел бы прикосновение ската! — Я хочу поговорить с вами о ловле жуков.

Как бы странно ни прозвучало заявление Стайна, он совсем не походил на чудаковатого охотника за жуками. — Причем это дело мне хоте лось бы обсудить с глазу на глаз, — добавил он, многозначительно посмотрев на Джона и Мака.

— Они мои близкие друзья, можете говорить все, что вам заблагорассудится.

— Друзья… Какой счастливый кораблик!.. Так вот, я хочу отправиться с вами в короткую поездку для ловли жуков.

— Жуков в Атлантике не ловят, — хмуро улыбнулся Джон. — В Атлантике можно поймать что угодно, только не жуков.

— Знаю, — небрежно ответил Стайн. — Но я хочу отправиться на вашем судне вдоль побережья в поисках жуков, точнее говоря, одного особенного жука.

Я пожал плечами.

— И вы хорошо заработаете, — продолжал Стайн. — Пятьсот фунтов…

— …Видите ли, — поколебавшись, продолжал Стайн, — когда мне захотелось найти нужного мне жука, я отправился к людям, знающим толк в судах, и попросил назвать лучшее судно в Валвис-бее. Мне сказали: «Этоша». Но это не все, чего я хочу. Возможно, «Этоша» действительно лучшее судно, но всего важнее для меня — кто ее капитан. И я спросил, кто из капитанов рыболовецких судов лучше всех знает местные воды. Мне говорят: Макдональд с «Этоши». Вот почему я здесь и предлагаю пятьсот фунтов за рейс.

— И куда же вы хотите отправиться за свои пятьсот фунтов? В Южную Америку?

— Нет. Я попросил бы высадить меня на Берег скелетов.

Я расхохотался:

— Ну и шутник же! Да знаете ли вы, что стоит мне шепнуть кому-нибудь хоть одно словечко о вашем предложении, которое вы к тому же сделали при свидетелях, как за каждым вашим шагом будут следить во все глаза.

— Вряд ли вы так поступите, — спокойно отозвался Стайн.

— А почему бы и нет?

Стайн долго не спускал с меня пристального взгляда, потом сказал:

— Ручаться не могу, но думаю, что никому ничего вы не скажете. Почему? Я исхожу из того, что вижу. А вижу я отличное, красивое судно, на котором можно хорошо зарабатывать. Все утверждают, что «Этоша» способна развивать высокую скорость, однако никто не видел, чтобы она делала больше двенадцати узлов. Я задаю механику невинный вопрос насчет двигателей, а он, вместо того чтобы восхищаться ими, толкует мне что-то о Хамбере и Клайде… Да, — внезапно перебил он самого себя, — говорят, у вас сегодня упал за борт и погиб один из матросов?

Мое терпение иссякло.

— Да, да, да! — крикнул я. — И еще кое-кто может полететь сейчас за борт… Немедленно убирайтесь вон!