Берег скифской мечты. Том 1. В тени затмения

Остатки прошлого – развалины греческой башни, здания, где когда-то заседал городской капитул, нелепо и пафосно врезаются здесь во все построенное позже – к полуразрушенным стенам прилажены новые дома, обломки и выщербленные камни выступают, всему мешая. Точно так, в сознании некоторых обывателей греческого в прошлом Калос Лимена прочно обосновываются отжившие понятия и неуемные замашки. Они придают своеобразие скифскому городу, где квадраты простых карарес* из нескольких небольших комнат, устроенных для проживания двух семей, замыкаются правильной формы двориками и соседствуют с многоярусными жилыми и торговыми постройками, украшенных лепниной бывшего дорийского полиса. Только светло-серые плиты каменной мостовой, ведущей к порту, постоянны и прочны, как-бы убеждая всех в неизменной связи жителей города с морем. Старожилы Прекрасной Гавани, потомки выходцев из Ионии, знают, где можно легко добыть верхне-меловые отложения породы, чтобы применить их для побелки, замазки, изготовления известково-цемянковых растворов и для производства керамики. Вследствие этого все дома прекрасного города отбелены и свежи и множатся гончарные мастерские, отправляющие излишки керамической посуды в Херсонес.

Когда огромная черная тень от башни сжалась до небольшого квадрата, открыв площадку перед гончарными мастерскими заботливым лучам весеннего солнца, двое детей – мальчик лет тринадцати – четырнадцати и девочка, по виду чуть помладше, соревновались в прыжках между кучами отработанной глины. Устав от беготни, они стали озорно толкать испорченный глиняный кувшин желтого цвета, пока тот не раскололся на несколько частей к вящей радости полноватого мальчика с всклоченными темно каштановыми волосами, красиво вырисованным лбом, смешно оттопыренными ушами, напоминающими розовые морские ракушки, слушающие в основном только самих себя. В этот момент из раскрытой двери средней мастерской показалась массивная фигура мужчины, опоясанная черным фартуком из грубой материи и желтом пилосе* воздух на площадке стали сотрясать ругательства и воспитательные тирады, относящиеся к детям:

– Опять бездельничаете, негодники! Великовозрастные лодыри, нет, чтобы заняться чем-то полезным! Марш домой, Лидия, а ты, Эрасмус, недотепа, направляйся ко мне. Будешь помогать месить глину, но сначала наноси воды в жбан. Видишь, пустой стоит!