Берег Живых. Буря на горизонте

– Вряд ли для целей достойных, учитывая, что больше полугода они успешно скрывали своё деяние, оказывая кажущуюся деятельной помощь в поисках. Но, по крайней мере, это объясняет, почему даже Владыка наш, да будет он вечно жив, здоров и благополучен, не нашёл сына ни среди мёртвых, ни среди живых. Царевич сейчас существует между Берегом Живых и Берегом Мёртвых.

– Не может быть…

– Хуже ожившего трупа Хэфера мог быть только Хэфер живой. Как-то ты бледна, сиятельная госпожа…

Амахисат покачала головой и спрятала лицо в ладонях – таком не свойственном ей жесте отчаяния.

– Послушай меня, – продолжал маг. – Да, он наверняка помнит, как он умер, и кто его убил. И не будем забывать о жрецах, контролирующих его. Они ведь совершили немыслимое преступление. Нам важно пустить мысли Императора именно в такое русло, и сделать это прежде, чем жрица привезёт сюда мертвеца и, чего доброго, вздумает сыпать обвинениями. Но я сомневаюсь, что она будет спешить. Бальзамировщики, видишь ли, нарушили не один закон. Эта женщина – не рэмеи.

Царица подняла голову.

– То есть как? Людей не посвящают выше послушников для их же безопасности.

– Вот именно. Но она – человек, и – что тебе будет особенно интересно – золотоволосая уроженка Лебайи, как и убившие царевича наёмники. Не правда ли, восхитительно складывается мозаика? Можно было бы сразу убрать её, но я предлагаю повременить, дабы не лишаться таких чудесных доказательств заговора, который очень и очень не понравится нашему Владыке. И я не смею сомневаться, что сиятельная госпожа использует все свои силы и связи с присущим ей утончённым искусством и своевременно. У наших врагов просто не останется путей к отступлению, не то что шансов на победу.

Амахисат задумчиво смотрела в свой кубок. Маг достаточно хорошо знал её, чтобы понимать: уже сейчас мысли её переплетались в сложнейшие узоры будущего плана. Мужчина ждал, пока она обдумает и взвесит его слова.

– Ты уверен в том, что он не выжил, не был исцелён?

– Сиятельная госпожа! – обезоруживающе улыбнулся маг, что в его исполнении скорее напомнило оскал ша. – Я видел швы, наложенные бальзамировщиками, в местах ранений, описанных нашим другом Павахом. Этих шрамов было так много, что едва ли состояние тела, когда его нашли, было совместимо с жизнью. Но главное, в этот сосуд жизни было влито столько Силы Стража Порога, сколько нет ни в одной мумии. Без этой Силы он не мог бы сделать ни шага… Я до сих пор отчётливо помню её вкус и запах, заглушивший для меня всё остальное, когда я смотрел на него.

Маг облизнул губы. О привкусе Силы своего Бога в Хэфере он царице сообщать не стал, как и о странных словах наследника: «Ты слишком ревнив, жрец, и ревность застит твой разум».

– И всё же, для каких целей им может быть нужен наследник трона? – тихо спросила царица.

– Я и сам хотел бы это знать… Но всё, что я добыл, пока следил за храмом, и что вынес из нашей с ним встречи, я поведал тебе. К слову, не могу сказать, что царевич похож на того, кем был при жизни, – ну, кроме как внешне. Теперь это – опасное непредсказуемое существо, которое многие сочтут жутким. Жрица держит его на цепи, точно зверя, и я поостерёгся бы эту цепь рассекать необдуманно.

– Я поняла тебя. Но надо же… Ай да жрецы заброшенного храма. Кто бы мог подумать! – царица с усмешкой покачала головой.

– Всем нравится обладать властью. Просто иногда желание власти распространяется только на собственную жизнь, а иногда… – он развёл руками так ловко, что не расплескал ни капли драгоценного вина.

– В твоём культе разве не принято порабощать чужую волю? – вдруг спросила Амахисат.

– Что ты, сиятельная госпожа. Волю живущих порабощают их собственные страсти и стремления. Но ведь они же и возносят нас, не так ли? А Тот, Кому я служу, Он, хм… – маг чуть улыбнулся, – Он просто самый страстный из всех Божеств. Увы, мы сейчас находимся на том этапе развития цивилизации, когда аскетизм восторжествовал над страстью. Не всем это принесло благо.

– Закон восторжествовал над Хаосом после изгнания хайту, – напомнила Амахисат насмешливо.

Колдун примирительно поднял руки.

– Не мне спорить с твоими мыслями и взглядами, Владычица. С этим ты и сама неплохо справляешься, идя по тонкому лезвию своих суждений.

Царица ничего не ответила, да он и не ждал. Через несколько минут она задала ему ещё ряд вопросов о деталях – о том, как выглядели Хэфер и жрица, как охраняется храм и много ли там жрецов, и о прочих полезных для её размышлений вещах. Маг отвечал охотно и правдиво, но кое-что приберёг исключительно для себя.

А когда Амахисат пришло время возвращаться во дворец, она поднялась и наградила мага чарующей улыбкой:

– Права была Безумная Серкат, когда-то велевшая мне сохранить твою жизнь. Ты великолепно служишь мне, подчас даже лучше, чем я сама ожидаю.