Берег Живых. Выбор богов. Книга первая

– Ты веришь, что твой друг сумеет защитить его там? Что бы ни случилось?

– Пока он жив, наш договор будет незыблем, – твёрдо ответила королева. – И я должна соблюдать свою часть нашей клятвы: сделать всё, что в моих силах, чтобы не допустить новой войны. Последняя уже обошлась обоим нашим народам так дорого! Когда-то мы дали слово. Не забывай, что во многом поэтому именно я занимаю трон, а после меня займёшь ты. Мы оба приложили немало сил, совершили невозможное…

– Даже более невозможное, чем то, с чем мы имеем дело теперь? – Кирдаллан посмотрел в глаза матери, поймав себя на мысли, за которую ему стало совестно: он искал успокоения.

– Это… иначе. Но всё нам будет под силу.

Одна мысль угнетала Кирдаллана даже больше сегодняшнего отвратительного ритуала, подтвердившего тяжёлую правду. Мать доверяла жизнь брата их союзнику из-за гор. Но что, если союзник их врага был не менее влиятельным?.. Кто-то ведь помог расставить ловушки для Тремиана Ареля там, в Таур-Дуат. Этот ловчий был очень терпелив, раз ждал все эти годы, и очень искусен, обыграв старого Высокого Лорда, повергнув весь его род в пучину хаоса.

Ловчий мог перехватить Эрдана прежде, чем Хатепер Эмхет даже узнал бы о его прибытии. И пусть величайший дипломат их времени мог защитить младшего принца от всех, даже от самого Императора, но если капкан сработал раньше, всё было бессмысленно. От этой мысли внутри у него холодело, и надежда гасла, как утренняя звезда.

Кирдаллан удержал себя, не стал озвучивать матери свой страх. На её плечах и без того лежало слишком многое.

– Пока я разрешу дела с Советом, хорошо бы тебе побывать среди наших воинов, – проговорила королева. – Ты всегда прекрасно чуял их настроения… всегда мог воодушевить.

– С превеликим удовольствием я повёл бы их против Саэлвэ хоть завтра, – принц чуть оскалился.

– Не смей, – королева нахмурилась. – Не смей, если не хочешь раскола ещё большего, чем уже привнесло падение наших союзников Арелей.

– Тщательно подготовленное падение, – с горечью заметил Кирдаллан.

– Многие догадываются, кто стоит за этим. И это делает Саэлвэ опасным и непредсказуемым союзником в их глазах, даже если они следуют за ним из страха. Пока.

Королева чуть прищурилась, и в её глазах отразились тени зачарованных чащоб. Ллаэрвин Тиири тоже была охотником и игроком. Саэлвэ не следовало забывать об этом ни на миг.

* * *

Празднества, посвящённые Божествам или неким важным событиям, были необходимой частью жизни Таур-Дуат. Помимо сакральной роли – чествования определённых энергий на земле – торжества давали всем жителям Империи ощущение радости, стабильности, гордости, единства и причастности к великому. Как Великий Управитель и старший царевич, Хатепер понимал это лучше многих. Но оказываться в самом сердце торжеств, в центре внимания, ему не доводилось с тех самых пор, как он вступил на свою высокую должность. Удивляться же тому, что Император устроил в честь его официального возвращения праздник, не приходилось. В это непростое время народу как никогда нужно было подтверждение стабильности, уверенность в будущем. И пусть Владыка пока не назначил брата своим преемником, провозглашение о возвращении в прямую ветвь рода давало всем вполне определённый посыл. Именно этого и добивались Секенэф и Хатепер.

За счёт казны народу столицы было предоставлено угощение, как в дни величайших из праздников. На площадях выступали актёры и музыканты. Повсюду царили радость и веселье.

В составе пышной процессии открытый паланкин Великого Управителя пронесли от центрального храма до императорского дворца, чтобы горожане могли воздать ему почести и воочию убедиться, что разнесённый повсюду глашатаями указ Владыки правдив. Разномастная толпа собралась, чтобы приветствовать старшего царевича и сопроводить до ворот Дома Владык. Пожалуй, столько приветственных криков, как сегодня, и столько пожеланий здравия, благополучия, вечной жизни и памяти в веках, как сегодня, Хатепер не слышал за все последние несколько лет.

Облачённый в парадные сине-золотые одежды и ритуальные украшения, Великий Управитель величественно кивал и искренне улыбался горожанам, приподняв руку в знак приветствия. Иные церемонии утомляли, хоть он и был к ним привычен, но сейчас Хатепер почти физически чувствовал исходившую от яркой разношёрстной толпы энергию, и эта энергия несла его, как воды Великой Реки – ладью. Радость, надежда, Сила. Свет, жизнь и благословение. Ваэссир жил для своего народа, и жизнь народа была его жизнью. Без рэмейского народа не было бы и Эмхет.

В ослепительной лазурной синеве над городом раздавался клич соколов, едва различимый в общем гуле голосов горожан. Священные птицы Ваэссира сопровождали Хатепера, подтверждая правильность совершённого шага, и сердце его радовалось, впервые за долгое время свободное от всех тревог.