Берега дождя: Современная поэзия латышей

когда их нет
ты гладишь рукою живот
думая о том, что сила ростка способна пробить кору асфальта

«я самая красивая продавщица на этой улице,

в этом квартале, в этом городе я прекраснейшая из
продавщиц, что когда-либо работали в мясном магазине»

у тебя сильные белые руки

похожие на весла и стрелки часов
кажется, ты проста и чиста как вода
и твои темные ночные мечты
выдает лишь угольная гадючка
свернувшаяся на сонной артерии
никто до сих пор ни видел ее пульсаций

«они обычно снулые

вот как этот мужчина
широко растворяет дверь
побздынкивая словно генерал
инкрустированными глазницами
пристальнее всего вперяясь в себя
как в жалкий кошелек с мелочишкой
и просит самое жирное из всего что тут есть
видя во мне лишь механизм равноценный весам
или сломанный банкомат, подлежащий утилизации
пожалуйста, не отвлекайте его, пока он сконцентрирован
на моей руке, касающейся мягкой курицы с прохладной кожей

когда бы он видел! какими я вынимаю их из картонных ящиков

с поникшими крыльями, растянутыми ногами, тогда я – кррякш!
движением таким, как если бы я влепила по клавишным, кррякш!
и бедра бройлеров складываются послушно и нежно
становясь похожи на титьки ждущих женщин
с выпотрошенными внутренностями!»

когда их нет

я самая красивая
я афалина, чья морда
ткнулась в стекло аквариума и бздынкнув растворяются двери

«Когда я вышла на улицу...»

когда я вышла на улицу
подняв руку в весенней ночи
звякнув сантимами
и перетерев с шофером
единственное место
осталось возле женщин
одетых в красное

у одной на руках ребенок

у другой кольцо и бутылка пива
ну а третья опустила руки

мы вместе летим над каналом

над дрожащими реями кораблей
чьи бока изъедены ржой
а якоря на вечном приколе
затем мост делает сальто
заходится плачем ребенок
янтарный колос выплескивается
на резиновый коврик
молочные реки
кисельные берега

«не плачь» говорит первая бордовая

и той второй алой вытирает щеку
«что тушь моя превратилась в маску?

разве я не буду больше прекрасна?»

плоть под одеждой алела
и снова зашелся ребенок

«перестань»

первая звучит туннельным ветром от близости поезда
тоном сильным как ведро бьющее в сруб колодца
точно так брюква перекатывается в тележке

«вот здесь остановите»

странно расплылся свет
может быть от прожекторов
а может быть от луны
или от этих воскресших чреватых
трещинами на каждом саженце и побеге
замечаю
лица обеих темны и красны
мы трое неотличимы во тьме