Берегиня

И летает жена на метле.
Юрий Кузнецов
Стала сказкой Востока
На Руси Батима.
Глубиной черноокой
Всюду сводят с ума.
В чарах стройного стана
Зов природы самой.
Вихрь степей Казахстана
Кружит над Батимой.
Льются искры рассвета
В шёлк волос смоляных…
Полюбила поэта
За пронзительный стих,
За кубанскую силу
И порыв казака…
Кровь и жизнь уносила
За строкою строка.
День – раздолье для света,
Ночь – высокая тьма.
Полюбила поэта
На века Батима.
Жив порывистый ветер
Из казахских степей.
Утонула в поэте —
Долю жертвенно пей!
Что написано кровью,
Не стереть на земле.
Кто летит не по-вдовьи
На горячей «метле»?
Нет, не канули в Лету
Слов небесных тома…
Слышен голос поэта:
Батима, Батима…

«В монастырь убегу от себя…»

В монастырь убегу от себя
На заре, полыхающей рьяно,
Чтобы каясь, молясь и скорбя,
Обезболить душевные раны.
Богородица, милуй в пути,
Освящай крестный ход многоликий.
По велению сердца идти
Мне тропою России великой.
Направляюсь к древнейшей земле.
Там давно временные барханы
Породнили в таинственной мгле
Нас с ордынцами Чингисхана…
Там поведают тайны небес
Мне монахи из старой Казани.
Пахнет ладаном древо словес
Монастырских печальных сказаний…
Приослабит шестнадцатый век
Вековые тугие объятья.
И монах, как святой человек,
Мне напомнит, что все мы – братья.

Песня про сапоги

В селе без сапог как без ног.
Казалось бы, что там – резина!
Но разве без них ты бы смог
Наполнить грибами корзину?

Припев:
Резиновые сапоги,
Вы на вездеходы похожи.
В селе вы дороже других
Сапожек из замши и кожи.

И в поле нельзя без сапог,
Без них в лужах ноги промочишь.
А вот в сапогах – без дорог
Пройдёшь, проберёшься, где хочешь.

Шагать по лесам и лугам —
Моё деревенское счастье.
Поклон отдаю сапогам —
Спасение наше в ненастье.

«Расея, праведная Расея…»

1

Расея, праведная Расея…
Глубинка лапотная черна.
Мужик давно не пахал, не сеял.
Сыта ль глубинная сторона?
Привольна ли на селе житуха?
Слеза мужицкая – самогон.
Залил глаза – вот и веселуха,
А протрезвел – снова страшный сон.
И горше, чем крепостное право,
Свобода кажется на селе.
Мужик пьёт зелье – свою отраву.
Не густо у него на столе…
У русского такова натура:
Хозяин должен работу дать.
А нет работы, так «жизня-дура»
От нищеты повелит страдать.
И бродит нынче мужик бесхозный —
Болезнь похмельная в деревнях…
И только Бог думу полнит грозно
О деревенских наших корнях.

2