Берегитесь, адептка Тайлэ!

Карие глаза смотрели на меня тем самым взглядом, который я так ненавидела. Мне не хотелось думать, что он сейчас представляет, но его похабная ухмылка говорила сама за себя. Даже мертвым он явно не собирался от меня отстать со своим списком побед.

— Сесть, — спокойно сказала я, удивившись, что голос даже не дрогнул. — Это приказ.

Сначала надо все проверить, он должен безоговорочно подчиняться. Личи просто не могут не послушаться приказа, также они не могут причинить вред хозяину. Я его царица, его богиня и его хозяйка, пока либо он не умрет от моего приказа, либо не убьют меня, и он отправится на ту сторону вместе со мной.

Хартез сел на неудобную узкую скамью, издавшую неприятный скрип. Он вообще понимает, что он теперь навсегда мой раб? Чего так лыбится? Последние мозги разложились? Так я что его зря питаю?

— Ты пытался убить Лотос? — спросила я, не сводя с него глаз. — Отвечай на все вопросы, которые кто-либо тебе будет здесь задавать, правду. Не ответишь — пусть тебя крючит от такой боли, чтобы до крика. Посмотрим, могут ли личи испытывать боль.

Удивленный моей кровожадностью Стэр встретил мой без единой капли стыда взгляд и чему-то одобрительно кивнул.

— Я не пытался ее убить, — ответил Хартез, продолжая самодовольно ухмыляться. — Мне нужно было лишь сделать вид, чтобы она убила меня.

— Ты вообще в здравом уме?! Ты ее проткнул черным клинком! — и так не сомневалась я в его недалекости, но чтоб настолько…

Уже давно понятно, что он стал личом намеренно, но кто же так делает? Он ведь умер бы вслед за ней!

— Это был не я, — поморщился он. — Я не идиот.

Ну-ну. На этот счет любой, кто его хоть немного знает, поспорил бы. Тшена на него нет, он бы сейчас нам тут весь допрос сорвал, высказывая Хартезу все, что накопилось. Хотелось бы послушать.

— Кто это был? — спросил Дэнми, на всякий случай удерживая в руке сетку, парализующую нежить. Лича ей надолго не остановить, но пару секунд будет.

Как жаль, что лича нельзя заморозить взглядом василиска… Он ведь все-таки мертв, поэтому и не подействует.

— Я не помню, — продолжал отвечать «братец».

— Ты лич, достань из памяти все, что запечатано, — приказал василиск. — И не надо врать, что ты не можешь этого сделать.

Да, личи могут достать все, что когда-либо запечатали. Эта особенность когда-то в войну породила такое количество практически непобедимой нежити, что властям пришлось после подписания перемирия жестко заняться этим вопросом.

— Я действительно не помню, — пожал плечами.

А вдруг с болью не работает? Вдруг он врет, потому что не может чувствовать боли?

— Хартез, всякий раз, когда ты пытаешься умолчать, соврать или что-то скрыть, хлопай себя ладонью по коленке, — поправила я прежний приказ. — Ты действительно не помнишь, кто пронзил черным клинком Лотос? До этого ты отвечал правду?

— Не помню. Да, правду.

Мы все уставились на его руку. Тщетно. Он не собирался ей стучать.

— Бред какой-то… — прошептал Стэр.

Нить артефакта связи дернулась, и я с удивлением отметила, что с призрачного подпространства до меня дотягивается Мастер. Коснувшись сережки рукой, впустила голос черного друида.

«Спроси, кто его убил,» — сказал он.

— Кто тебя убил? — послушно повторила вопрос.

— Этого я тоже не помню, — ответил Хартез.

— Я тебя убил, когда увидел умирающую Лотос, — подал голос Мэтт.

Хартез посмотрел на кельпи и ухмыльнулся. Думал, наверное, что все идет и дальше по плану кого-то, кого он даже не помнит. Его явно вообще ничего не напрягало.

«Спроси его сколько он помнит, до какого момента,» — даже по мысленной связи голос Мастера был тихим.

Я послушно задала вопрос вслух.

— Я помню до тех пор, как кто-то не вышиб клинок из моих пальцев, — ответил нежить. — Помню только что-то золотое мелькнуло.

— Золотое? Свет? — предположила я.

— Может быть.

— Одежда? — внесла свое Лотос.

— Может быть.

— Так. А теперь рассказывай все от начала и до конца. Кому ты служил. Кто сделал тебя черным магом. Кто приказал напасть на Милену, — строгий голос кельпи над моей головой.

— Я не помню, — вдруг засмеялся Хартез. — Я только помню, что и не должен ничего помнить, что вы все равно ничего не добьетесь. Помню, как смотрел на свою метку и читал собственноручно написанную записку о том, что должен напасть на Лотос, но не убить ее, и что после того, как все закончится, я займу наконец-то надлежащее мне место!

— Занял уже, — вырвался из моих уст сарказм. — Место мертвого раба.

— Лишь временно, — на все сто процентов был уверен лич.

Как же мне хотелось стереть эту премерзкую улыбку с его лица… Просто невероятно!

— Ты идиот, Хартез? Неужели думаешь, что кто-то будет напрягаться, чтобы тебя из этой ситуации вызволить? Ты уже сделал свою работу и идешь в отброс, — не выдержала я.

Мои слова его не задели. Он лишь передернул плечами, отряхнул несуществующие пылинки с выданной одежды Ниэрга, которая была ему довольно велика, после чего вытянул ноги вперед, усаживаясь более вальяжно. Создавалось ощущение, что это не он в клетке сидит, а мы.

— Миан, скажи ему, чтобы он подошел ближе и позволил посмотреть мне все свои воспоминания, — попросил Стэр.