Беременна от босса

Я металась по палубе яхты и на всех знакомых языках проклинала Руслана, погрузившегося на большую глубину.

Меня в очередной раз заверили, что всё замечательно. Но я переживала. Ведь на большой глубине могло случиться всё, что угодно!

Я уже была не рада тому, что разрешила Руслану нырнуть. Боже, эти страхи беременных сводят с ума. Пусть сынок ещё совсем крошечный, но, кажется, он разделял мои опасения — я чувствовала вибрации в районе живота.

На поверхности бирюзовой воды появились пузыри. Руслан! Наконец-то! Я была готова обнять его даже в резиновом костюме! Главное, что с ним всё в полном порядке.

Но муж поднялся не с пустыми руками. Матросы помогли втащить на палубу яхты какой-то сундук.

— Я так волновалась! — призналась я, едва Руслан снял костюм и маску. Обняла, стиснув его изо всех сил.

— Со мной всё в полном порядке, — заверил меня муж.

— Что ты вытащил? Это не опасно? — спросила я, покосившись на сундук.

— Он лежал на дне. Словно специально ждал охотника за сокровищами, — подмигнул Руслан.

— Я бы не открывала этот сомнительный сундук и даже не трогала!

— Поздно, Ева… Я его добыл и хочу открыть.

Честно признаться, мне тоже очень хотелось узнать, что находилось в таинственном сундуке, поднятом со дна океана. Меня съедало любопытство, но Руслан отложил открытие сундука до вечера.

Я получила разгадку тайны лишь вечером. Руслан закрыл мне глаза чёрной повязкой, вёл вслепую, крепко переплетя свои пальцы с моими. Ноги утопали в белоснежном песке. Он был тёплым, но не обжигающим.

— Долго ещё идти?

— Мы уже пришли, нетерпеливая моя, — ласковый шёпот коснулся шеи.

Руслан снял с моих глаз повязку. Я задержала дыхание, поражённая красотой вечернего пляжа. Розовато-оранжевые блики заката плясали на глади океана, как лужицы расплавленного солнца. Звук набегающих волн ласкал слух ласковым шёпотом.

— Садись…

Руслан подвёл меня к пледу, разложенному на песке. Корзина для пикника. Фонарь. Бокалы…

— Но пить будем не вино. Тебе же нельзя. И… самое главное! — Руслан присел рядом, похлопав по сундуку, который я не сразу заметила. — Нужно лишь сбить замок.

Руслан подготовился. Сбить замок ему удалось без труда.

— Готова открыть? — малахитовые глаза любимого босса сверкали нетерпением.

— Вдруг там ничего нет? Пусть стоит закрытым и радует нас неизвестностью!

— Ох, Ева. Открой же его скорее! — попросил Руслан.

Я откинула крышку сундука и увидела на его дне бутылку, запечатанную пробкой, и пластиковый герметичный бокс.

— Хм, надо же, какие современные пираты!

Я не смогла сдержать улыбки, рвущейся изнутри. Я до последнего момента не могла поверить, что это подстроено Русланом. Но теперь я просто была уверена, что это его рук дело.

— Тебе оставили записку, Ева.

Я потрясла тёмно-зелёную бутыль.

— Мне жалко её разбивать! Может, записка вывалится сама, если откупорить пробку?

— Давай попробуем…

Через минуту манипуляций из горлышка бутылки вывалилась записка, сложенная трубочкой.

— Прочитаешь мне вслух?

— Нет, что ты! — замахал руками Руслан. — Это письмо для тебя…

Я развернула письмо. Почерк Руслана. Но буквы начали расплываться перед глазами.

— Знаешь, я не ожидала от тебя ничего подобного! — всхлипнула я.

Муж сел рядом. Обнял меня за талию, поцеловав волосы.

— Я сам от себя не ожидал, — признался он.

«Любимая, я искренне надеюсь, что мне удастся подбить тебя на небольшую пиратскую авантюру по поиску сокровищ. Судя по всему, удалось, да? Иногда рядом с тобой я чувствую себя как то самое письмо из бутылки — долго пролежавшее без дела, но попавшее в нужные руки. Благодаря тебе я снова живу полной жизнью и не оглядываюсь на прошлое. Ты спасла меня от прозябания в одиночестве. Мы каждый день находим десятки поводов устроить скандал в миниатюре и так же бурно его уничтожаем. Уверен, что наши дети будут похожи на нас! Готовься к тому, что их будет, как минимум, двое. Это означает только одно — в нашем доме редко будет стоять умиротворяющая тишина. И честно признаться, я этому рад. С нетерпением ожидаю появления нашего малыша. Люблю. Твой Сказочник…»

Последние слова я смогла прочитать только с третьего раза.

— Акулёнок, я надеялся тебя порадовать, а не расстроить.

— Я растрогана до глубины души! Хочу сохранить это письмо.

— Чтобы потом, когда в очередной раз подумаешь обо мне, как о цинике, помнить, что я бываю другим?