Беременна от миллионера

— А что мне ещё остаётся делать? — она убирает волосы с плеч, трёт пальцами заплаканные глаза. Произносит с горечью: — Ты сделал мне очень больно, ты изменил мне… Я смирюсь однажды, но сейчас не могу, понимаешь? Внутренности раздирает, хочется выдрать их, лишь бы избавиться от этой боли, Рус!

Меня будто пыльным мешком по голове бьют. Аурика наконец-то показывает свои истинные эмоции, в её глазах и голосе — боль, отчаяние, разрушенные надежды.

— Прости меня, — тихо говорю.

— Нет, не надо! — машет она руками. — Я сама виновата, мне с этим жить.

— Аурика, — подхожу к ней, к ладони прикасаюсь. Она её не отдёргивает, наоборот, сжимает мои пальцы и снова плачет.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ничего не говори, Рус, пожалуйста. Не надо… Я не готова сейчас, я не переживу…

Я крепко её обнимаю, она цепляется за меня, будто за последнюю надежду. Моя романтичная наивная Аурика. Она мечтала о большой любви, как в сказках и глупых мелодрамах. Но такой не бывает. Разве что один случай на миллиард.

Аурика столкнулась с реальностью и не хочет снимать розовые очки. Но я устал ей подыгрывать.

— Хорошо, мы пойдём на встречу блогеров, ты же так этого хотела, — мягко глажу её по спине.

— Встречу? — шмыгает она носом. Не сразу понимает, о чём я. Сердце кровью обливается, когда вижу её такую измученную и глубоко несчастную. И ведь главная причина этому — я.

— Да. Помнишь, знаменитые ютуберы и тиктокеры собираются сегодня? — напоминаю ей. Аурика мне все уши прожужжала полмесяца назад. Она хотела, чтобы мы вдвоём пошли, а я отказывался. Не люблю подобные мероприятия, но сейчас готов потерпеть.

— А, точно! — она вытирает остатки слёз, плечи распрямляет и смотрит на меня с благодарностью. — А ты в чём пойдёшь? А я? Блин, надо срочно новое платье купить.

И вот так мы возвращаемся к привычной жизни.

А через неделю я получаю сообщение от Лары.

«Завтра я иду на УЗИ. Ты можешь пойти со мной, если хочешь увидеть нашего ребёнка»

Я с утра места себе не нахожу. Нервничаю перед УЗИ. Приезжаю к больнице раньше назначенного времени и бесцельно наматываю круги вокруг здания. Не люблю терять над собой контроль, но как раз это и происходит. Скоро я увижу своего ребёнка, как тут можно оставаться спокойным?

Лару замечаю сразу. Она появляется из-за угла соседнего дома и машет мне рукой. Улыбается, выглядит счастливой. Что, дела из бывшим мужем наладились? Понимаю, видел вас.

— Привет, — здоровается она. Голову набок склоняет и спрашивает: — Волнуешься?

— Немного, — отвечаю сдавленно.

— Ничего, в первый раз все нервничают, — со знанием дела произносит Лара. — Мне когда Лёву на мониторе показали, я ничего произнести не могла. Смотрела на чёрно-белую картинку, слова врача мимо ушей пропускала. Я думала, что испытаю восторг и бешеный прилив любви, но почувствовала страх. И огромную ответственность за человечка, который скоро появится на свет. Но на втором УЗИ такого уже не было. Я узнала, что жду сына, и очень обрадовалась. Тогда ко мне пришёл и восторг, и бешеная радость, а страх, наоборот, испарился.

— Почему?

— Я перестала бояться ответственности. Приняла её, — пожимает плечами Лара. — А страх отвлекает от того, что действительно важно. От любви и от заботы о своём ребёнке.

— Как ты себя чувствуешь? — спрашиваю, когда мы заходим в больницу.

— Хорошо. Только вот меня кое-что тревожит, — Лара останавливается и заглядывает мне в глаза. — Почему ты не перезвонил?

— Не хотел с тобой разговаривать, — грубо отвечаю я. Лара вздрагивает, за плечи себя обнимает и медленно кивает.

— Ясно, — она вздёргивает подбородок и с вызовом смотрит на меня: — Что ж, идём на УЗИ.

Мы заходим в небольшое помещение. Лара ложится на кушетку, ей наносят какую-то жидкость на живот, а затем начинают водить по нему датчиком.

— Вот ваш ребёнок. Ручку держит, видимо, чувствует, что на него смотрят, — указывает врач на чёрно-белое изображение.

В горле ком застревает, а глаза жадно впиваются в экран. Я вижу своего ребёнка. Отчётливо вижу его профиль, поднятую руку, тельце. Это обескураживает. Лишает почвы под ногами. Я взгляда отвести не могу, каждую деталь хочу запомнить. Врач что-то рассказывает про отсутствие патологий, проводит замеры ребёнка, называет вес и приблизительную дату родов. Я ничего не слышу. Оглушён будто, слух потерял.

В себя прихожу, когда чувствую, что мою руку крепко сжимают. Отрываю взгляд от экрана. Лара улыбается, и я улыбаюсь ей в ответ. Стискиваю её ладонь, снова на нашего ребёнка смотрю. Я таких эмоций никогда не испытывал: радость, страх, восхищение, отчасти даже благоговение перед таинствами природы.

— А сейчас послушаем сердцебиение ребёнка. Не пугайтесь, — с улыбкой произносит врач.

Его сердце бьётся очень быстро! Я откашливаюсь, горло будто жгутами перевязали. У Лары же глаза на мокром месте.

— Чудесно звучит, правда? — шепчет она.