Беременна от нелюбимого

Не знаю, сколько лежу так, но в следующее мгновенье Даня вдруг поворачивается ко мне лицом, а его руки обвивают мое тело. Он притягивает меня ближе к себе. Практически вдавливает в себя, целует в висок и зарывается носом в мои волосы. И все это молча. Не говоря ни одного слова. Скорее всего, даже не понял, что это не сон, а реальность.

Я прислушиваюсь к его мирному дыханию и чувствую небывалое спокойствие и удовлетворение. В его объятиях слишком хорошо. Слишком уютно. Словно этого я и ждала всю жизнь. Но кошки на душе скребутся из-за того, что он игнорировал меня весь вечер. Что не пришёл сам. Мог ведь догадаться, что я боюсь грозы?

Глава 25

Даня

Она спросила, есть ли кто-то у Сережи, а я сразу же вспомнил разговор с Семеновой одиннадцатилетней давности.

Она жила в панельном доме недалеко от меня, и мы частенько ходили вместе в школу. Правда, сразу же у ворот расходились в разные стороны, чтобы никто не заметил нас. Вернее, чтобы Решетникова не узнала, что ее лучшая подруга благосклонна ко мне.

Этот разговор я помню так хорошо, словно произошел он вчера.

— А тебе кто-то в школе нравится? Из девчонок я имею в виду, — стрельнула в меня глазками Таня, и я тяжело вздохнул. Признаваться Семеновой в том, что я по уши втрескался в Милу, которая ненавидит меня всей душой и не упускает возможности унизить, я не собирался.

— Возможно, — уклончиво ответил я и ускорил шаг, чтобы быстрее дойти до школы и завершить этот разговор.

— Она блондинка, брюнетка, рыжая? — не отставала Семенова.

— Она жуткая зазнайка, остальное неважно.

— Ясно. — Таня замолчала на несколько минут, а потом внезапно спросила: — А ты не знаешь, как там у Сережи и Маринки? Они все еще вместе?

— А тебе зачем? — с интересом глянул на девушку. Она вытаращила глаза, сделав смешное лицо.

— О нет, Безруков не в моем вкусе, я брюнетов люблю. Это я для Милки спрашиваю. Только никому ни слова, договорились? Она по нему уже давно сохнет, мучается, бедняга, а он на нее все не обращает внимания. Я слышала, что он расстался с Маринкой, как думаешь, у Милы есть шанс?

— Нет, — прошипел, сжав челюсти. — У него уже другая девушка есть. Не из нашей школы. Так что пусть Решетникова и дальше мечтает о Безрукове. — Я с силой пнул носком кроссовки камень и почувствовал, как горечь медленно растекается по венам.

Все правильно, такая, как она, никогда не посмотрит в мою сторону. На парня, который донашивает одежду за братом. Без будущего, без перспектив. Сироту.

И вот сейчас я уже далеко не тот старшеклассник, которым был когда-то. Я успешный, богатый и, уж чего скромничать, рожей тоже вышел. У меня нет проблем с женщинами, они сами подходят знакомиться, сами предлагают поехать к ним, но Мила, кажется, все так же недосягаема. Несмотря на то, что носит внутри себя нашего с ней ребенка.

— Дань, ты, вообще, слушаешь меня? — врывается голос Сергея в мои мысли.

— Да, конечно. — А сам оценивающе прохожусь взглядом по своему другу и размышляю, могла ли любовь Милы к нему выжить за столько лет, как моя к ней? Ведь не просто так спросила о нем, не просто так захотела узнать, есть ли кто-то у него.

Почему я промолчал и не соврал, что у Сергея серьезные отношения? Вспылил, разозлился и сбежал, чтобы не чувствовать разочарования вновь. Я готов весь мир положить к ногам Решетниковой, а ей плевать. Она переступит через меня, даже не взглянув, и пойдет дальше.