Беременна от нелюбимого

— Я тощая? Это я тощая? — Резко поднимаюсь со стула. — Да ты обо мне вообще ничего не знаешь! Не знаешь, как это — отказывать себе во всем, держать в форме своё тело, бояться набрать даже полкило. Не знаешь, что значит получить контракт, прилететь в другую страну, а потом на замерах твои бедра на один сантиметр различаются от указанных в агентстве параметров. На один чертов сантиметр! И знаешь, что делают с такими моделями? А я знаю, Даня! Потому что меня с позором отправили обратно. За свой счет. А потом агентство выставило меня за дверь и разорвало сотрудничество! Поэтому не тебе указывать, что мне делать и как жить. Я не собираюсь обрасти жиром только из-за твоей паранойи. Малышка здорова, развивается хорошо, я не голодаю, ем в меру. Поэтому отстань от меня со своими нравоучениями, ясно тебе? — Я резко замолкаю, сверля Кравцова злым взглядом, и с трудом сдерживаю рвущиеся наружу слезы.

Ну почему он пристал ко мне с этой едой? Я ведь и в самом деле составила максимально правильный рацион, насыщенный витаминами. Я ведь не дура, чтобы голодать. К тому же беременным нельзя есть жирную еду.

Даня тяжело вздыхает. Поджимает губы. Опускает взгляд на тарелки с едой. А потом я вскрикиваю от неожиданности и отшатываюсь назад, когда он сметает все на пол одним движением руки. Берет стакан и с силой бросает о стену. Расколки разлетаются в стороны и осыпают пол. Я стою, не в силах вымолвить ни слова. Лишь с испугом смотрю на Кравцова. Что с ним такое?

— Делай как знаешь! — зло произносит он. На лице играют желваки, челюсть с силой сжата. Что случилось с этим милым парнем? Я его таким никогда не видела. Если, конечно, не считать того дня, когда он решил, что я на аборт иду.

Не говоря больше ни слова, Даня резко разворачивается на пятках и покидает кухню. А я все стою, пытаясь понять, какая муха его укусила.

— Что это с ним? — послышался встревоженный голос Оли со спины.

Во дворе взревел двигатель. Автоматические ворота разъехались по сторонам. Машина резво выехала из двора.

— Понятия не имею, — растерянно произношу я. А на душе так паскудно. Сколько раз ссорились, никогда не волновалась, плакать не хотелось.

— Давай я уберу здесь все, — вызывается Оля, доставая веник и совок, пока я все так же стою на том самом месте, словно громом повержена. — Ты со своим пузом вряд ли нагнуться сможешь, а стекла даже под шкафчиками, смотрю.

— Спасибо, — выдавливаю из себя, чувствуя, как по щеке скатывается одинокая слеза.

— Ты не злись на него. Он иногда вспылит, потом жалеет. Приходит и извиняется. Могу поспорить, домой с букетом цветов вернётся. — Кажется, Оля пытается подбодрить меня. Что крайне странно.

— Да, наверное. Я к себе пойду.

В нашу с Даней спальню поднимаюсь, не разбирая дороги. Может, нужно было сделать вид, что ем, а самой выбросить все в мусорное ведро? Но и Кравцов не прав, вспылил на ровном месте. И куда он теперь уехал? Скоро темнеть начнёт.

Я принимаю душ и ложусь в кровать. Прислушиваюсь к звукам в доме. Проверяю телефон. Даня не появляется. Спать без него не могу. Душа не на месте. Все же не выдерживаю и ближе к одиннадцати ночи набираю его сама. Он сбрасывает вызов.

А вдруг он с другой женщиной?

Из-за этой мысли по спине проходит неприятный холодок. Ревность липкими щупальцами проникает под кожу. Я ворочаюсь из стороны в сторону. Обычно я засыпаю на животе, но во время беременности это невозможно, поэтому выбрать удобную позу теперь тяжело. Да и поясница ноет. И дочка пинает меня постоянно. Днём спит, а ночью бодрствует.

Фары автомобиля бьют в окно около полуночи. На душе становится легче. Я слышу, как хлопает дверца автомобиля, как Даня чём-то стучит. Окно в комнате открыто, поэтому я могу уловить любой шум снаружи.

Когда Кравцов заходит в дом, я напряжённо вглядываюсь в темноту, ожидая его появления. Думаю, что ему сказать. Или притвориться спящей? Но вдруг он остыл и хочет поговорить? Нет, не буду делать вид, что сплю.

Но Даня не появляется в спальне. Этой ночью он спит в гостиной на диване, вызывая на душе жгучую обиду и непонимание. Оказывается, я безумно боюсь его потерять. И давно привыкла к его присутствию в своей жизни.

Глава 43

Следующие дни больше всего меня беспокоит одна вещь: Даня стал холоден, отстранен, полностью игнорирует меня и не приходит ночевать в нашу спальню.

Я не понимаю, что не так. Пытаюсь заговорить с ним, пошутить, пытаюсь вернуть все обратно, но он словно совершенно другой человек. Лишь вежливым тоном интересуется, все ли у меня хорошо и нужно ли что-то купить.

Сидит за столом и пялится в одну точку. Думает о чем-то. Постоянно с кем-то переписывается. Мне страшно потерять его. Мне не хватает его поцелуев, ласки и шуточек. Мне его всего не хватает! Но Даня словно и не замечает моих стараний. Даже когда я во время ужина начинаю есть то, на что в обычных обстоятельствах в жизни бы не посмотрела, он не поднимает на меня взгляд.

Глаза Дани грустные. Я знаю, он тоже тоскует. Что-то произошло. Знать бы еще что.