Беременна от сына президента (СИ)

Он достает блестящий от слюны член и толкает в меня снова. Снова. Снова, позволяя лишь изредка глотать поток лесного свежего воздуха. В какой-то момент он забывается, сжимая мое горло, в котором яростно двигает членом, не позволяя мне толком дышать.

Но тут же отпускает. Я откашливаюсь, радуясь, что так ничего и не поела.

— Блять, какая же ты умница, Ариш, иди ко мне.

От обиды жжет горло. Но я тут же ее забываю, стоит ему взять меня на руки, сжать в своих объятиях и смешно двигаться к капоту. Я смеюсь сквозь слезы, а Карим улыбается, давая мне понять, что ему сейчас по-настоящему хорошо. Он укладывает меня на холодный капот. Контраст с разгоряченным телом колоссальный, дающий новый виток возбуждения, от которого я раскрываю ноги, чувствуя, как холодный воздух лижет припухшие губки.

Карим тут же скользит по ним пальцами, вталкивает в меня сразу два, а вторым гладит другое отверстие.

— Карим, я не… В прошлый раз было больно.

— Привыкнешь потом, — наклоняется он и снова меня целует, начиная двигать тремя пальцами. Я вся сжимаюсь от боли, но возбуждение бродит где-то рядом, пока не врывается в приоткрытую дверь, стоит Кариму толкнуть в меня член, но продолжать двигать пальцем в другом отверстии. Я жмурюсь от удовольствия, что несется по венам, как байдарка по горным рекам.

Стону в голос прямо в кроны деревьев, за которыми видны яркие звезды.

— Лучше? Так нравится? — хрипит Карим, сжимая мое платье в кулаке и буквально натягивая на себя мое тело. Так жестко и сильно, что я чувствую каждую ниточку вены, что пульсирует на члене внутри меня.

— Да, да, пожалуйста, вот так.

— Еще сильнее? Говори со мной. Скажи, как ты любишь, когда я тебя трахаю.

— Я люблю, люблю, когда ты меня трахаешь.

— Умоляй дать тебе кончить.

— Умоляю, любимый, дай, дай мне кончить, — сжимаю ногами его бедра, чувствуя в себе яростные толчки, елозя по стали, которая уже нагрелась от моего тела. Я открываю глаза, смотря, как напрягаются мышцы пресса, как жестко и остервенело работают бедра Карима, как его член тянется во мне, словно работает сильная тяга.

— Ты моя, поняла? Ты моя, Арина, — ревет он, сжимая челюсти и ускоряясь так, что моя грудь лишь успевает подпрыгивать в такт его толчкам.

— Поняла. Поняла, я твоя-я-я!

Карим вдавливает большой палец сильнее, сдавливая внутри меня что-то такое, отчего тело взрывается, радугой застилает глаза. Сотрясаюсь от переизбытка эмоций.

Как только Карим вытаскивает член, открываю рот, чтобы поймать хоть несколько капель. Карим с улыбкой размазывает их по моим губам.

— Какая ты красивая в моей сперме. У меня, кстати, для тебя подарок.

— Что? Не нужно!

— Не смог пройти мимо, — он отходит, а я сажусь, оглядываюсь по сторонам. Тело еще гудит, между ног мокро и зудит, словно мне мало. Карим уже натянул штаны, но у меня есть возможность любоваться его торсом.

— Это что? — спрыгиваю с придыханием. Он сам как подарок судьбы, но все равно решил подарить подарок. А вдруг это кольцо?

Он открывает, показывая мне тонкую цепочку с бабочкой подвеской. Ее крылья столь тонкие, что боюсь коснуться.

— Боже, Карим…

— Повернись, я надену.

Он застегивает цепочку, а я рассматриваю бабочку. Она так сверкает!

— В следующий раз хочу трахать тебя в ней.

— В чем угодно…

— Мне нравится, какая ты послушная. Больше не ходи по клубам, поняла?

— Поняла. А фотография тебе моя понравилась?

— Да. В следующий раз хочу голое фото.

— Ой, нет, я не смогу.

— Оно только для меня. Знаешь, как вдохновляет на работу?

— Правда?

— Да, — он достает телефон, поджимая губы. — Поехали, отвезу тебя.

Мы добираемся до общежития молча. Карим о чем-то напряженно думает. А когда я выхожу, даже не прощается, просто уезжает.

Я стряхиваю обиду, понимая, какой он занятой, и просто трогаю бабочку. Его подарок. У меня никогда не было столь ценных сердцу вещей. Похоже, и Карим — единственно близкий мне человек. Человек, который никогда меня не обидит в отличие от бабушки и братьев.

Глава 17

— Привет, ты где? — не успеваю зайти в комнате, как мне звонит Алла. Ее волнение мне приятно, хотя и вызывает странную, необъяснимую тревогу.

— Вот, только зашла. А вы где? Все нормально у вас? Голос вроде бодрый.

— Да, я уже протрезвела. А ты чего на сообщения не отвечала. Я волновалась.

— Ну… Мы немного заняты были…

— С Костей?

— С каким Костей? — сначала не поняла я, а потом по лбу себя ударила. Я же сама назвала это имя. — Да, точно, с Костей.

— Ну ладно, я поняла, главное, что ты домой добралась, — она отключается как — то слишком резко, оставляя меня в полном недоумении. Гадать, что же не так. Почему у меня такое ощущение, словно она ментально меня в чем — то обвинила? Хотя перед ней я точно ни в чем не виновата.

Ну и ладно. Если надо, скажет. Может обиделась, что я ушла рано.

Может перепила просто.

Беру косметичку и долго принимаю душ, перебирая моменты с Каримом. Все они, как фотографии лежат в моем альбоме сознания, который я частенько перелистываю. Так мне легче переживать долгие часы разлуки.