Беременная без прошлого

Веки тяжелеют, и боль постепенно отпускает меня. Кажется, я засыпаю, а в голове вдруг вспыхивает одна мысль, от которой становится страшно и хочется не позволить себе уснуть, заставить себя вырвать капельницу и не позволить им вводить в меня этот препарат.

Вдруг меня похитили и теперь хотят получить выкуп?

Однако эта мысль быстро рассеивается, и я снова вижу тот мир, в котором легко и хорошо… Но на этот раз в мой чудесный сон врывается мужской баритон:

— Маришка, слава богу, что ты пришла в себя!

Я открываю глаза и вижу мужчину, сидящего рядом с моей кроватью и держащего меня за руку. Пытаюсь вытащить руку, чтобы незнакомец не прикасался ко мне, но он лишь сильнее сжимает свои пальцы.

— Для начала скажи мне, что ты помнишь, Марин.

В эту секунду мне кажется, что выражение его лица становится злым, но я не могу быть уверена в этом до конца, потому что тёплая улыбка тут же появляется на его губах, а во взгляде я вижу отблеск надежды.

— Кто вы? — спрашиваю, продолжая смотреть на него.

Знала ли я этого человека когда-то?

— 3 -

Смятение на лице незнакомца медленно перерастает в нечто необъяснимое: в его взгляде появляется радость, которая мгновенно сменяется глубокой печалью. Странный он и совсем не нравится мне. Уж не знаю, кем он себя возомнил, но вряд ли это именно тот, кого называли моим…

— Я твой муж, — прерывает голос мужчины мои размышления.

Он показывает кольцо на безымянном пальце своей правой руки и улыбается уголками губ.

Муж?

Отец моего ребёнка?

И что мне делать с тем, что я знать не знаю этого человека?

Как принять его слова?

— Простите, но я вас не помню! — мотаю головой я и хватаюсь за последнее, что отпечаталось в памяти. — Если вы муж… Я помню, как разозлилась на своего босса в ТПК и отнесла заявление об увольнении ему в кабинет, а дальше ничего. У меня спросили, какой был год, а я не нашлась с ответом.

— Пять лет назад. Это произошло пять лет назад, Маришик, — с сожалением выдаёт мужчина. — Мне так жаль, что ты не помнишь, как мы с тобой познакомились. Как раз в тот день. Я прогуливался по городу и увидел тебя плачущей. Ты сидела у реки и кидала в неё камни. Я купил у бабульки, сидящей недалеко, букет и подошёл к тебе.

Я напрягаю память, но ничего из услышанного вспомнить не могу. Не выходит. Если он оказал мне поддержку, не должна ли я вспомнить его?

— Как вас зовут? — осторожно спрашиваю я, всё-таки вытаскивая свою руку из его.

— Костя… Ты ласково называла меня Косточкой. Тебе нравилось это, а я… Мне нравилось и нравится всё, что связано с тобой!

Косточка.

Меня передёргивает изнутри от такого обращения. Ладно ещё «Костик», но «Косточка». Неужели у меня совсем не было мозгов? Я кусаю губу изнутри и пытаюсь, пытаюсь… Но ничего не выходит. Совершенно. Одно я знаю точно — сейчас мозг у меня гораздо целее, чем был до аварии, потому что теперь я бы никогда не назвала взрослого мужчину Косточкой.

— Авария… Что случилось? Врачи говорят, что был серьёзный удар…

— Да эти врачи не то наговорят, чтобы оправдать те баснословные деньги, которые я им плачу за палату и уход, — хмыкает Костя.

Мне становится стыдно из-за того, что он платит за меня, а я даже не могу ни единого момента из жизни с ним вспомнить.

— Ты выскочила из-за угла, торопилась в салон красоты, а он поворачивал во двор как раз. Скорость была невысокая. У тебя же даже переломов нет. Просто удар пришёлся на голову. Повезло, что не виском стукнулась. Я когда узнал, как всё случилось, думал сердце остановится. Сутки не отходил от палаты и молился, чтобы ты пришла в себя. Мариночка, как же сильно я люблю тебя!

Костя снова берёт мою руку своими, наклоняется и принимается целовать мои пальцы, а я ничего не чувствую к нему. Меня только тошнит немного, то ли из-за небольшого сотрясения, то ли из-за беременности, и голова снова болеть начинает.

— Моя беременность… — начинаю я, сама не зная, готова ли говорить с ним в эту секунду о своём положении.

Костя поднимает голову, смотрит на меня и улыбается.

— Твоя беременность — исполнение нашей мечты. Мы с тобой всегда мечтали о большой и крепкой семье, и вот теперь она будет. Уверен, что всё сложится как нельзя лучше, и ты скоро вспомнишь прошлое.

Рука Кости вздрагивает, словно он не так уж и рад возвращению моей памяти, как говорит. Всё ли было гладко в наших отношениях? А может, мы не любили друг друга, потому я не могу вспомнить его?

— Если хочешь, завтра я привезу наш свадебный альбом. Или инстаграм! У тебя в инстаграме загружено немало наших совместных фотографий. Я тебе сейчас покажу!

Костя оживляется. Он отпускает мою руку, достаёт из кармана своего новёхонького серого пиджака телефон и принимается копаться в нём. Через несколько секунд он протягивает мне телефон и широко улыбается.

— Вот, посмотри, Мариш! Мы такие счастливые с тобой.

Я гляжу на снимок, но снова не ощущаю никаких эмоций. На фото на самом деле я… И он. На моём пальце одето обручальное кольцо, и я обнимаю Костю, широко улыбаясь, а он целует меня в макушку.

— Прости, но это ничего не говорит мне, — мотаю я головой и тяжело вздыхаю. — Совсем ничего…