Беременная от моего друга

— Здравствуй, дружище, — пожимает ему руку Ромка.

— Добрый вечер, — не сводит с меня глаз Илья.

Я бормочу себе под нос слова приветствия и тоже на него смотрю, словно загипнотизированная. Отвести взгляд не могу, но понимаю, что это длится слишком долго. Кажется, что за восемь месяцев спячки всё живое, что было у меня внутри вдруг разом расцвело. Удивительно одно, почему только этот мужчина может вызывать во мне такие чувства? Если в отношениях с Ромкой у нас полный штиль, то глядя на Громова внутри меня творится настоящая буря.

Наш зрительный контакт разрушается тогда, когда к нашей троице примыкает молоденькая блондинка. Меня не удивляет её появление — я чётко дала понять Громову, что люблю Романа и между нами ничего быть не может, но это не мешает мне почувствовать острый укол ревности. Девушка молодая, красивая, с отличной фигурой. Внешне похожа на куклу Барби — точёные черты лица, пухлые розовые губки и большие голубые глаза с длинными ресницами. Судя по тому, как она подходит к Илье вплотную и берёт его под руку — они пришли сюда вместе.

— Привет, я — Соня, — улыбается она, обнажая свою голливудскую винировую улыбку.

— Я отойду ненадолго, — шепчу Ромке на ухо и отвожу взгляд.

— Да, хорошо, — кивает он и переключается на рассказ Сони об учёбе в экономическом вузе.

Когда отхожу от них мне становится легче дышать.

Долго блуждаю по длинным коридорам, пока наконец-то не нахожу дамскую комнату. Умываю лицо ледяной водой, глубоко дышу, вновь критично осматриваю себя в зеркале. Мне далеко не двадцать — у меня под глазами мелкие морщины, а тело после родов приобрело несовершенные формы. Я далеко не блондинка, а моя грудь куда скромнее, чем у Сони. Да, я испытываю чёртовы комплексы рядом с Барби, хотя и пытаюсь делать вид, что мне всё равно. Тихо усмехаюсь, ещё раз умываю лицо водой и толкаю дверь, выбираясь из уборной.

В темном коридоре почти ничего не видно, но я сразу же замечаю высокую фигуру Ильи. Он стоит, опираясь спиной о стену и негромко разговаривает по телефону. Замираю на месте и стою не в силах пошевелиться. Увидев меня, он тут же отключается и опускает телефон в карман пиджака.

— Здравствуй, Кудряш. Ты как?

Подхожу ближе и замираю в метре от него.

— Всё в норме, Илья, — слегка расслабляюсь и могу ему наконец-то улыбнуться. — У тебя очень красивая спутница.

— Ревнуешь?

В коридоре темно, но я вижу, что он улыбается тоже.

— Ещё чего, Громов! — щёки становятся пунцовыми и буквально пылают.

Я радуюсь тому, что этого он видеть не может.

— Ты счастлива? — спрашивает негромко Илья.

— Я — да, — говорю ему истинную правду. — У меня самая лучшая дочка на свете. Я назвала её Викторией, победительницей.

— Очень красивое имя, Кудряш, — хвалит Илья.

— Спасибо, я знаю.

Хочу сказать ему, что мне пора идти — Ромка наверняка ищет меня в зале, но Громов неожиданно берет меня за кисть руки и притягивает к себе. Я утыкаюсь ладонями в его грудь, ощущаю под пиджаком и рубашкой твёрдые литые мышцы. Жадно вдыхаю запах его парфюма и позволяю себя удерживать. Если бы хотела — оттолкнула, ударила, сбежала. Но я продолжаю стоять и чувствовать, как его ладони опускаются на мою поясницу.

После рождения дочери у меня ещё ни разу не было секса. И задолго до родов тоже. Возможно, именно поэтому внизу живота всё скручивается в тугой узел и сильно пульсирует от его сумасшедшей близости.

— Я спросил, счастлива ли ты с ним?

Молчу, потому что не знаю что ему на это ответить. Рядом с Ромкой ровно, спокойно, легко и без надрыва. Но можно ли это назвать истинным счастьем?

— Я приехал за тобой, Кудряш, — произносит он хриплым голосом, вызывая очередные приятные покалывания внизу живота.

В коридоре слышатся чьи-то торопливые шаги, и я тут же отодвигаюсь от Ильи. Достаточно вовремя, потому что прямо в нашу сторону приближается Ромка.

— Вот ты где, Альбина. Пойдем, я хочу тебя кое с кем познакомить, — он щурится в темноте.

Смотрит то на меня, то на Громова. Наверняка что-то подозревает, но вслух не озвучивает.

Когда мы выходим в зал, то Игнашев знакомит меня с мэром и его женой. Знакомство приятное, поэтому я не отвлекаюсь, а с удовольствием поддерживаю с ними разговор интуитивно чувствуя на себе его взгляды.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

* * *

— Я поведу, — напоминаю Ромке, потому что сегодня он употреблял алкоголь, а я — нет.

Его движения расслабленные, рубашка расстегнута на две верхних пуговицы, а движения зрачков хаотичные и "стеклянные". Он забирается на заднее сиденье автомобиля и, к счастью, сразу же засыпает. Возможно, был сложный день или алкоголя в его крови было слишком много, но я радуюсь возможности ехать за рулем в молчании и собственных раздумьях.

Фоном играет радио, ночной город светится яркими огнями. Я думаю о том, что этой ночью будет делать Громов и как надолго он вернулся. Перед глазами всплывают картинки того, как Соня и Илья будут заниматься сексом. Уверена, они идеально сочетаются не только внешне, но и в постели.