Беременная от врага

Женщина затворила дверь, при этом не спускала взгляд с провизии, которую я держал в руке. Я видел, как у нее загорелись глаза. Должно быть давно не пробовала столь дорогих продуктов.

Тем более для лучшего понимания стоимости моих презентов, я ценники не стал отклеивать. Напротив, оставил, как есть. Благо, они находились на видном месте, и Анна Михайловна могла с легкостью рассмотреть цену, если уж так не сумеет распознать действительно нечто стоящее, привезенное мною в ее дом.

— Хотел бы порадовать вас очень вкусными сладостями. К тому же, кое-что еще у меня припасено. — Заявил я, указав на этикетку элитного напитка.

— Дорогой, вы случайно не ошиблись? Я не Римма. С чего бы вам меня угощать? — Рассмеялась Анна Михайловна, но ближе подошла, чтобы пробежать глазами по этикетке.

— А почему бы и нет? Вы — мать девушки, которая мне нравится. Я думаю, ничего страшного не произойдет, если немного побалую вас, как возможную будущую свекровь. — Ляпнул первое, что пришло в голову. Захотелось прямо сказать, без увиливаний. Да и что-то мне подсказывало, Анна Михайловна вряд ли сейчас слушала меня.

И я не прогадал. Все ранее сказанные слова дама пропустила мимо ушей. В данный момент на уме у нее была вовсе не дочь. Впрочем, как и обычно.

— Ох, да, ладно! Быть того не может! — Всплеснула руками Анна Михайловна, уставившись на бутылку. — Этот же напиток был одним из самых моих любимых, когда я… ах, неважно. Надо же, как вы угадали! — Женщина наконец оторвала взгляд от фляги, и задорно засмеявшись, шутливо погрозила пальчиком: — Скажите, у вас в роду не было экстрасенсов? С первого раза так метко попасть с выбором не каждому дано.

— Я всего лишь предположил, что у вас прекрасный вкус. Только и всего. — Улыбаясь, пожал плечами я. Затем отложив на рядом стоящий комод подарки, снял с себя верхнюю одежду. Хотел повесить одежду, но Анна Михайловна перехватила инициативу.

— Позвольте мне поухаживать за вами. Не хочу, чтобы подумали, будто я невежда. — Женщина быстренько развесила мою одежду и указала на гостиную, где мы сравнительно недавно были вместе с ней и ее дочерью. — Проходите-проходите. Что в коридоре топтаться? В гостиной уютней все-таки. Заходите, я сбегаю на кухню за посудой.

Анна Михайловна отправилась в заданном направлении, я же, захватив с собой подарки, проследовал в гостиную.

Едва я успел сесть на диван, как Анна Михайловна тут же появилась, неся в руках необходимые приборы. Ее скорость просто поразительна. Как и стремление поскорее отведать то, что я привез.

Прошло немного времени, но Анна Михайловна, уже была навеселе.

У нее было лишь одно желание — поскорее насытиться.

Дама совершенно позабыла о том, чтобы детальнее расспросить цель моего визита. Если другого человека мое первоначальное объяснение не устроило бы, то, кажется, Анну Михайловну ничего не смущало.

У нее даже странностей не вызвал тот факт, что пьет лишь она. Хоть в моем бокале был налит напиток, но я к нему не притронулся.

Хотел ли я споить госпожу Громову? Да. Анна Михайловна же ничего не заподозрила.

Мой план удался. Как все просто. Даже легче, чем мог себе предположить.

— Ох, Андрей, вы думаете, что я раньше не замечала вашей симпатии к моей дочери? — Пьяно отозвалась Анна Михайловна, наклонившись ко мне и обдав неприятным запахом алкоголя. — Я все вижу. А она — нет. К сожалению, Римма не унаследовала от меня способность видеть дальше своего носа. Вся в папочку!

Разговор набирал нужные мне обороты. Поверить своему счастью я не мог. Как так-то? Даже придумывать хитростей не пришлось, чтобы направить беседу в нужное русло.

— Отец Риммы был недальновидным человеком? — Как бы между прочим произнес я, стараясь не спугнуть даму, которая могла по-всякому среагировать на мои слова.

— Еще каким. Правда, не тогда, когда дело касалось работы. Там ему не было равных. — Захихикала Анна Михайловна. Дама, удерживая полный бокал с напитком, хотела элегантно облокотиться о спинку дивана, но вместо этого резко подалась назад и немного пролила жидкости на платье. — Уф, какая я неуклюжая. — Грустно проговорила женщина и стала ладонью стряхивать с материи капли.

— Возьмите. — Предложил я, передавая Анне Михайловне чистую бумажную салфетку.

— Да ладно уж. Платье старое, давно хотела выбросить. — Отмахнулась женщина, и сделала внушительный глоток из бокала. — Этот наряд остался из моей прошлой жизни. Я хранила его. Дооолго. Доставала по особенным случаям, которых было немного, но от времени уберечь ничто невозможно. Все равно ткань испортилась. Состарилась. Как бы я не пыталась остановить этот процесс. Перешивала не единожды.

— А что за «прошлая жизнь»? — Спросил я Анну Михайловну о том, что меня больше всего волновало.