Беременность на годовщину развода

Дача у мамы Семена шикарная. Большой теплый дом, свежий ремонт, много дерева. Она любит это место, и дети постарались его облагородить. Правда, собираться там всем вместе получается редко. Но вот сейчас мне очень хочется именно такого уютного праздника.

— Звучит заманчиво, — улыбаюсь, — но нужно поговорить с Семеном.

Собеседницы взвизгивает.

— Да что с ним говорить! Если ты захочешь, он в лепешку расшибется. А тут и разбиваться не надо, завел машину, забрал тебя, тещу, и вперед! Софа, словами не передать наше счастье, что вы снова вместе! Да еще и… ждете маленького.

Пожилая женщина говорит эмоционально, под конец ее голос даже срывается. Меня тоже охватывает дрожь, из глаз брызжут слезы. Ох, растрогала меня будущая бабушка. Кое-как прощаюсь, сижу и шмыгаю носом.

Ведь и правда замечательно, что мы дали волю чувствам! А то бы шарахались друг от друга, страдали. А маленький ребенок рос бы без полноценной семьи. Нет, и в разводе люди воспитывают детей. Но если можно обойтись без этого… Ух, я уже прямо реву, настолько прониклась моментом.

Слышу звук двери, машинально поднимаю голову. Кононов вразвалочку заходит в спальню, на бедрах лишь полотенце. Глядит на меня и буквально подлетает к кровати.

— София, что случилось?! Где болит?!

Господи, его аж колбасит. Неудивительно — спокойно помылся и нашел в спальне рыдающую жену. Так бежал ко мне, аж махровая повязка сбилась. Еще немного и я захочу того, что нежелательно делать при маленьких гостях за стенкой.

— Все в порядке, — заверяю супруга, — просто звонила твоя мама и звала на новый год.

Да уж, исчерпывающее объяснение. Кононов смотрит растерянно.

— Хм, ну если ты не хочешь, останемся дома.

Я немного рассказываю о своих эмоциях и вот уже лежу на широкой мужской груди.

— Глупышка ты моя, — Кононов гладит мои волосы.

Фыркаю.

— Это вообще-то гормоны! А на дачу я бы и правда съездила. Подальше от всех…

Семен скользит ладонью по моим лопаткам.

— Тебя и так больше никто не потревожит. Но на праздник поедем, чего дома сидеть.

Я охотно верю, Кононов не прочь оградить меня от всего на свете. И хоть не предлагает уйти в декрет досрочно, радостно воспринял бы эту новость. Однако уже в понедельник муж, которого язык не повернется назвать бывшим, привозит меня к зданию канала. Хорошо, что мы выехали раньше — хватает времени на долгий поцелуй. Глубокие жадные ласки, как будто мы и не проводили выходные вместе. Семен скользит ладонью всего лишь по моей щеке, а по телу бегут мурашки.

— Постараюсь не задерживаться, — шепчет он хрипло.

Кусаю напоследок его губу, отстраняюсь.

— Скоро закрывать год, я все понимаю.

Не хочу, чтобы он постоянно дергался, не обижаюсь ли я. Но мужчина качает головой.

— Я и сам хочу раньше вырваться.

— Не хочу, чтобы ты считал…

Но Кононов прерывает поток моего откровения еще одним поцелуем. Язык мужчины плотно сминает мой, пытаюсь противостоять, но мы только глубже погружаемся друг в друга. В трусиках теплеет, бьет пульс. Хорошенькое начало дня! И как теперь дожить до вечера? Запускаю руку в жесткие волосы мужчины, прихватываю их пальцами. Семен хрипит, меня уже бросило в жар. Даже грудь отреагировала. Она уже хочет в декрет и желательно запереться на недельку с мужем.

— Я тоже не хочу ничего считать, — передразнивает меня мужчина, когда мы, наконец, отлипаем друг от друга, — если получится, я заеду. Остаемся на связи. Пожалуйста, будь осторожна! Если что, сразу звони.

— Обязательно, — шепчу ему и напоследок и целую в уголок плоских губ.

В здание канала не вхожу, а просто влетаю. И это даже не эйфория от свежих чувств к бывшему(?) супругу. Хоть новые искры между нами несомненно летают. Нет, сейчас я просто ощущаю себя предельно сильной и уверенной в себе. Ведь со мной рядом человек, готовый принять меня такой, какая я есть и поддержать. В нашем мире конкуренции и акул это дорогого стоит.

К слову о пираньях, встреча с одной настигает меня уже через секунду. Впрочем, нет, эта рыбка помельче будет. От нее больше вони, чем реальной опасности. Я толком не видела Рыбникова все эти дни. И вот мы сталкиваемся нос к носу у дверей кабинета пиарщиков. Как символично.

Глава 17

Собираюсь просто пройти мимо, но Димасик преграждает мне путь.

— София, как ты?

Вот наглец!

— Твоими молитвами, Дима. Дай мне пройти.

Но Рыбников дотрагивается до моего локтя. Правда, тут же одергивает руку.

— Соня, прости, что так вышло! Я не знал, как себя вести. Мне подсказали… — он вдруг осекается.

Кого имеет в виду это чмо? Хотя я в курсе, он постоянно пользуется услугами спецов по пиару в сетях и СМИ. Хочет пробиться на верхушку, но так и барахтается в средних водах. Бьюсь об заклад, едва сдуются его мускулы, ко дну пойдет и он сам.

— Рыбников, тебе пять лет? Хотя я провела выходные в компании детей, и знаешь, они неплохо соображают. Ты обвалял мое имя в грязи, довел до нервного срыва.

— Соня, я не думал, что ты воспримешь…

— Я не Соня! — так, выдыхаю. — И не надо косить под дурочка. Я в курсе, почему ты изменил версию для публики.

Глаза Рыбникова вдруг загораются.